Не опоздать насовсем

   Шли в первый день по Петербургу, случайно встретили афишу: вечер Светланы Крючковой. Послезавтра, и билеты продаются. Надо идти.

   Надо идти не потому, что прекрасная и очень любимая мной актриса, узнаваемая с первых нот, разная - и лирическая она Нелли Леднёва в кепке, влюблённая в учителя Нестора Петровича, и комичная жена бородатого Бэрримора, и химически завитая, современная и несчастливая Нина из фильма "Родня", и жуткая бабушка, почти похоронившая за плинтусом до смерти обожаемого внука, и умирающая, уставшая от всего и всё на свете прозревшая Анна Ахматова... Но ещё мне нравится слушать, как читает Крючкова стихи - всех самых лучших и разных поэтов, как будто в их роли.

   Надо идти, чтобы увидеть своими глазами, услышать своими ушами, пока мы ещё совпадаем во времени. Пока нам, смотрящим и слушающим, повезло.

   И вот купили билеты. Вышли не торопясь. Шагали по улицам, состоящим из воздуха и солнечного камня. Навигатор указал кратчайший - через Апраксин двор. Через дно и бездны. Параллельный, порченый слой между двумя безупречными бисквитами. Временной провал в город, которого нет, не должно быть. А он есть. Вот выбрались из-под арки, как из-под земли, из апраксиной дыры, на радостную вечернюю Садовую. И мы радостные: сейчас будет встреча.

 - Так это не здесь, - с очень искренним сочувствием сказала нам сотрудница библиотеки. - У нас только афиша висит, а сама встреча на станции Парк Победы. На метро, а там прямо через дорогу...

Но позвольте, ведь вот же, в билете указано: ул. Садовая.

 - А вы тут вот ниже посмотрите.

   А там ниже действительно, очень мелкими буквицами, совершенно другой и далёкий отсюда адрес. Но так уж, видно, устроен этот город. Почему-то мне суждено в нём опаздывать на встречи. Единое для всех время показывало, что до начала осталось ровно восемь минут. Не успеем, это факт. Теперь главное - не суетиться и сесть в метро на тот поезд.

   Мы сели. Мы опоздали на целых двадцать минут. Не дыша прокрались на два зияющих свободных места с краю. Тёмный зал был до отказа наполнен людьми, которые умеют читать мелкие буквицы. Было досадно, что пропустили много слов. Но всё равно мы успели.

   Успели на голос, который в реальности точно такой же неторопливый и величественный, как на экране. И сама Крючкова тоже величественная, и это нельзя сыграть как роль. Так с человеком поступает жизнь. Чтобы прочесть стихотворение, она вставала. Хоть было заметно, что нездоровится, что простужена. Много раз повторила с сожалением: столько ещё всего хочется сказать, прочесть того и этого, но не успеваю, ничего не успеваю.

А кто-нибудь из людей это может - успевать? Кто-нибудь научился?

   Все замерли, когда вдруг чужой, механический голос ниоткуда бесстрастно предупредил: уважаемые посетители, до закрытия библиотеки осталось 30 минут. И снова нужно было успевать. Вот будет ещё встреча, там и тогда, целая программа, посвященная только Ахматовой...

 - Где будет следующая встреча? В филармонии? - спросила у меня из соседнего кресла старушка примерно 1903 года рождения, в элегантной шляпке, сухонькая и прямая. В течение всего вечера она при упоминании любого названия спектакля, книги или фамилии человека утвердительно и вдумчиво кивала: да,смотрела,читала, знаю. И вот теперь не расслышала или пропустила: как? где? в филармонии?

   Я не смогла ответить старушке в шляпке. Я сама прослушала, потому что знала: на следующую встречу не приду, потому что меня здесь не будет. А старушка в шляпке пусть будет и пусть обязательно придёт.