Одно-одинёшенько стояло в чистом поле дерево. Стояло дерево сосна, но напомнило берёзу - про неё пели хором на уроке музыки не то в первом, не то во втором классе.
Во поле берёза стояла,
Во поле кудрявая стояла,
Люли-люли, стояла,
Люли-люли, стояла.
Некому берёзу заломати,
Некому кудряву заломати,
Люли-люли, заломати,
Люли-люли, заломати.
Во поле кудрявая стояла,
Люли-люли, стояла,
Люли-люли, стояла.
Некому берёзу заломати,
Некому кудряву заломати,
Люли-люли, заломати,
Люли-люли, заломати.
Песня не нравилась. Потому что уж очень тягучая, дети такое не любят. И было непонятно, зачем берёзу нужно непременно заломати. Люли люли, заломати. Я представляла картину:сейчас неизвестный автор закончит слагать песню, которая дошла до нас из уст в уста, а потом пойдёт и лично заломает берёзу, раз больше некому, а ему так грустно. Чтобы не стояла в поле и не мозолила глаза.
Не нравилось петь эту песню. А спросить учительницу, почему так, я не решилась. Как-то не приходило в голову, что учительнице можно задать вопрос.
Но строчки засели в памяти так крепко, что оживают сразу при виде любого одинокого дерева во поле. Хочется свернуть с пыльной пустой дороги, брести наугад в не скошеной ещё прошлым летом траве. Думать о том, как вообще получилось в мире такое одинокое дерево, каким ветром его сюда надуло. Подойти хочется, пообщаться на тему, что сейчас и песни слагают иные - в основном, наверное, тоже про печальную любовь и, наверное, поют их голосом. Никаких вопросов и тем более ответов эти песни вызвать не могут.
А на самом деле - ни о чём таком не думать, ничего не хотеть. Просто подойти по траве к загадочному одинокому дереву в чистом поле, в этом ничейном ветреном мире. И непременно обнаружить у самых корней тоже одинокую, но всё же явно консервную, давно пустую банку. Автор её неизвестен, ищи ветра в поле. Вот бы кого заломати. Люли люли, заломати. Да, видать, и правда некому.
Комментариев нет:
Отправить комментарий