Взгляд на панкейк

   Подруга спросила в кафе панкейки, и вот ей уже несут. Несут - видно, что горячие, сверху белым облиты, круглым шоколадно-чёрным посыпаны. В довершение всего пластмассовой зимней клубники разрезана ягода. Это уж полностью декоративный элемент. Преимущественно смотреть, пока ещё панкейки нетронуты, облиты, и хочется немедленно заказать такое же, невзирая на огромный собственный десерт в тарелке. Скорее, пока не прошёл эмоциональный порыв и голова не начала вдумываться, что это всего лишь панкейки.

   Проще говоря: оладьи на сухой сковороде, которых я дома сделаю за десять минут гору. И ничем поливать мне не нужно, и тем более посыпать, и совсем уж тем более водружать сбоку бледную немощную ягоду. Просто гора, без изысков, меня полностью устроит, пусть не таких идеально круглых.

   Почему именно за десять минут? А потому, что панкейки нужно жарить немедленно. Только добавили муку с разрыхлителем в смесь из молока (кефира),одного яйца, растительного масла, соли и сахара - и мгновенно на сковороду. Не как с блинами, никаких ночных стояний теста в холодильнике. А тут же, незамедлительно.

   Очень трудно не полюбить этот нежный вкус и в меру пышность, этот ровный золотистый загар. Панкейки для меня - законное время тефлона. Очень редко использую я эту сковороду для иных целей. Сейчас уже редко. Давно прошло очарование перед лёгким, антипригарным, и пришлось ещё как следует поискать старую добрую чугунную. С великим трудом обнаружила я её на центральном рынке, в неприметной палатке, торгующей домашней утварью. Чугунные сковородки были завёрнуты в промасленную бумагу, как запчасти стратегического оружия, полностью черны и абсолютно неподъёмны. Как раз то, что нужно.

  С тех пор мы не расстаёмся. Если речь идёт о котлетах и - особенно! - жареной картошке. Но панкейки - случай особый.

   Подруга моя тем временем вооружилась ножом и приготовилась резать. Приготовилась макать в шоколадный соус, ибо надпись на стене кафе гласила: девять из десяти человек неравнодушны к шоколаду, и это нужно было подтверждать. И звучал над нашими головами такой таинственный, такой ненавязчивый джаз, как будто там, за дверью, за пятнадцатью ступеньками вверх, вовсе не зима, не скучный и Красный наш проспект, а что-то совсем из кино. Из той жизни, в которой стояла вечная красивая осень, ездили по улицам непривычных городов старые "форды", женщины ходили в шляпах, а мужчины в пиджаках с ватными плечами и очень широких штанах. Все до единого.

  На завтрак они ели исключительно панкейки, тратили на них ровно десять минут своей неповторимой старинной жизни.