"Ред" и "Голден"

   Кассир в супермаркете уточняет иногда, сверяясь со своим компьютерным меню:

 - Яблоки вы "Голден" взяли?

   Это если сквозь пакет желтеется. Неясно, пакет ведь матовый. А если краснеется, то спрашивает так:

 - Яблоки у вас "Ред"?

И я согласно киваю: совершенно верно, это вот "Голден", а там "Ред".

   Потом я иду домой, мою и кусаю крупное жёлтое, чувствую его несравненный тонкий аромат, удивительно живой в наше поддельное время. Я узнаю мягкий, интеллигентный вкус - за такую-то смешную цену (новогодняя акция) и думаю, что завтра надо будет ещё пойти и купить таких.

   Но завтра оказывается, что не одна я такая сметливая. Крупные жёлтые разобраны все, но средние ещё можно выбрать, и на кассе сказать продавцу неправду. Сказать: "Голден", как у него в компьютере. А на самом деле эти яблоки зовут "Грушовка". Верные спутники декабря, как и большие красные, а никакой не "Ред". Просто большие красные, с рассыпчатым, бархатным вкусом. Яблоко-царь посреди новогоднего сладкого подарка. Которое, прежде чем попробовать, нужно хорошенько вдохнуть - до его сердцевины и моего сердца.

   В самой глухой. предновогодней, желанной тьме они светились, как ёлочные шары, и были такие же таинственные. "Грушовка" и просто большие красные. Они добрались к нам сквозь все вьюги, через все великие снега. И мы этого никогда не забудем.

   Удивительно, сколько толпилось в той уютной тьме всевозможных ароматов. Яблочный, мандариновый, симфонический конфетный... Самые важные конфеты были одеты изысканно и тщательно: сверху - доспехи с именем рода и фамильным гербом: "Мишка на Севере", "Гулливер", "Красная шапочка"... Затем непременно следовала серебряная рубашка, и, наконец, совсем уж утончённое исподнее - полупрозрачная трепетная калька. Распечатать такую конфету - приключение, упаковать - мастерство. Роскошь настоящего вкуса.

   У каждой конфеты был свой вкус и запах. Свой запах был у нечаянно разбитой ёлочной игрушки, в которой ещё секунду назад так смешно и нелепо отразилось моё счастливое лицо. Свой запах у белейшего, очень осторожно надетого платья снежинки. У только что склеенной бумажной цепи. У заранее оторванного в календаре последнего вторника года. У свечного дыма, когда всё погасло. У ёлочной мишуры, которая поблёскивала во тьме отражённым светом, а сейчас щёлкает по носу разрядом статического электричества.

   И яблок, конечно, яблок. Которые и теперь яблоки, хоть и лежат на полках под другим именем. И тем, кто их узнал, подмигивают заговорщицки: не выдавай. И я обещаю: тайну не выдам. И говорю на кассе:

 - Да, вот то я взяла "Голден". А там "Ред".