А теперь ни столбика мне, ни людей. "Алиса, какая сегодня погода в Новосибирске?" И Алиса отвечает подробным, бодрым, задушевным голосом настоящего робота. А потом ещё: "Что собираетесь делать в такую хорошую погоду?" А если ответишь, то и она ответит - прямо диалог. Ещё и ввернёт что-нибудь дерзкое, для живости и правдоподобия. Чтобы полностью как человек. Сначала удивительно: как быстро стали жизнью фантастические рассказы моего детства, и кнопка у Электроника скоро будет найдена окончательно и бесповоротно. И робот заплачет так, как людям за окном и не снилось.
А то можно ещё с утра в телефоне ткнуть в погоду прямо пальцем. Хоть в ближайшую, хоть через две недели. Увидеть с тайным облегчением ровный столик мрачноватых облаков - с двумя, с тремя каплями, а пятого октября уже и первая снежинка виднеется. Куртка, стало быть, ещё теплее, со словом "пух" внутри. И хочется всем об этом говорить: пятого - снег. А все уже и без меня знают: у всех Алисы, у всех телефоны.
Ровная, как ртутный столбик из облаков, проходит во мне осень. Другая очередная осень. Яркая всегда была - задуманным и сделанным, первым холодом, очень многими упавшими листьями, обязательно сорванной хоть одной пронзительной рябиной - и как только птицы такое едят? - твёрдым намерением беречь уши, потому что их мёрзлым видом всё равно никому ничего не докажешь и не в чём не убедишь. Огромными кружками погорячей, рукой, трясущей над аромалампой почти пустым уже флакончиком с лимонным маслом...
Сентябрь всегда был сентябрём, октябрь - пушкинским, ноябрь - самым любимым. А сейчас просто осень. Идёт себе ровно, как не очень торопливый поезд дальнего следования. Я и вкус ей подобрала подходящий - боярышник.
Случайно выйти на его кусты возле Оперного театра, удивиться, вспомнить: боярышник. Сейчас такое никто не станет есть, и так много вокруг всего. А был когда-то и ягодой. Где-то там, смутно, на фоне взрослые говорили, что боярышник полезен для сердца. Но у нас не было ещё таких сердец, просто любопытно на вкус всё оранжевое. Так себе, не очень - вязко, невыразительно. Никак. Мы бросали боярышник примерно на третьей ягоде, бежали к яблокам, к ускользающим уже арбузам и винограду.
А теперь он вдруг возвращается целой осенью. Такого же яркого цвета и неяркого вкуса. Такой длинной, как весь сентябрь. И короткой, как другая очередная осень.
Ирина, ой, и я скучаю по уличному термометру очень. Он у нас по семейным обстоятельствам никак место не найдёт. Но я не теряю надежды! Вот как сняли его (давно), так с тех пор я вообще не ориентируюсь, что надевать. С Алисами я не разговариваю вообще, в телефоне погода откровенно врёт, в общем очень жду подходящего окна, чтобы приладить старый добрый уличный термометр, а пока он у нас в саду в песочнице лежит. И боярышник очень созвучен. Нашла ещё один в городе, радуюсь ему, даже ели с мамой, она очень боярышник любит. А я бусы сделала дома, для кухни. Сначала было красиво, но сейчас пора новую гирлянду придумывать, а этот кинуть в заварку, чтобы для сердца полезно было.
ОтветитьУдалитьКатя, а я уже привыкла к Алисе настолько, что даже не чувствую уже себя персонажем рассказа Кира Булычёва. Сначала забавно было: спрашиваешь у робота, и он отвечает человеческим голосом. Сейчас уже наигралась, конечно, про погоду и смысл жизни не спрашиваю, но Алисой пользуюсь: она встроена у нас в старую радиолу, включает любую музыку по первой просьбе. Получается интересное сочетание: гаджет современный, а звуку 60 лет. А погоду как-то уже интуитивно научилась определять, по внутреннему барометру, почти никогда не ошиваюсь.
УдалитьЯ очень люблю бусы из ягод на кухне и прочие такие природные штучки, они создают уют. И травяные чаи, конечно. Они и для сердца, и для разума подойдут!
Почему-то Простодурсена вспомнила, про их ягоды, понарощшку, кудыку, конопатку. Надо снова перечитать, осень.
УдалитьУ нас тоже радио есть, передаёт с помощью блютуза всё, что я в телефоне включаю, мне нравится, как в детстве почти. Это муж так модернизировал старый приёмник.