В ветреный день

   Говорили, что день был тот очень ветреный. Такой, что один человек потом даже грел ухо. А другому человеку надуло полный глаз конъюнктивита. Промозглый день. Падали деревья.
   Я ничего не знала, я разбирала дальний шкаф. Сейчас нужно обязательно делать что-то руками, что-то прикладное. Чтобы сразу видеть результат, знать, что хотя бы дом в порядке. Хоть немного, но удовлетворять базовую-пребазовую потребность в безопасности.
   Так вышла и мрака на дневной электрический свет полная коробка не помню чего. Тяжёленькая.
   В коробке лежали толстой стопкой пластилиновые работы, датированный 2016 годом. Следовательно, Игоряну пять, и ничего он толком не помнит.
 - Всё помню! - сказал Игорян.
   У него был тогда период. Просто отрывал куски от пластилинового бруска (мять, греть не хотелось - долго) и лепил как душа прикажет на первые попавшиеся листы цветной бумаги. Лица лепил моментально, зверей лепил, деревья.
   Потом всё куда-то делось. Как пришло, так и ушло. Работы я прибрала в коробку, и за четыре года они друг к другу приклеились. К счастью, не намертво. На бумаге проступили жирные пятна времени, она местами потрепалась и даже порвалась, но лица всё так же были выразительны и прекрасны.
 - Лично мне, - сказала я Игоряну, - очень нравится вот эта картошка.
 - Это вообще-то не картошка, - сказал Игорян, - а мой автопортрет.
Да, Игорян помнил на самом деле.
   Мы осторожно отделили картины одну от другой, поставили на место некоторые отвалившиеся фрагменты. Разложили на полу отдыхать. А день за окном был ветреный - дул в уши и в глаза.
   И сделать было ничего нельзя. Только руками достать и дальнего шкафа и раскладывать, как будто мостить новую дорогу: вот негр, вот спрут, вот гриб, вот идут под сиянием полярные звери - очень большой и очень маленький...