После скидок

   С тех пор, как в моей жизни появился Лабиринт, я очень редко захожу в книжные магазины. Но когда увидела, что в "Плинии старшем" тотальная распродажа в связи с закрытием, мне стало грустно. Я любила старшего доброго "Плиния". Не только за то, что книжный, но и за все литературные мероприятия, которые он принимал, и в некоторых я даже участвовала. Я любила "Плиния" за атмосферу, за мягкие белые диваны, на которые можно было сесть и читать хоть полдня. За то, что нашла там однажды "Полынные сказки", и прижала к груди, чтобы больше никогда с ними не расставаться. Ни в одном книжном магазине города не было тогда Юрия Коваля, а в "Плинии" был.
   И вот он тотально распродаётся, включая стеллажи и белые диваны. Спасибо за то, что вы были с нами. Скидка 40%.
   Это хороший процент, заметный. Первые проплешины стали предсказуемо появляться на полках с детской литературой, а также с русской и зарубежной классикой. Стеллаж, плотно набитый современной отечественной фантастикой в блескучих чёрных обложках стоял цел и невредим. Уж он всеми своими роботами разворачивался к зрителю, и космическими кораблями, и мужественными девушками - тщетно. Но если отечественную современную фантастику печатают на бумаге, значит, это кому-нибудь нужно?
   Но вот постепенно скидка стала 50%. К этому времени все более или менее приличные издания классики с полок исчезли, осталась одна "Библиотека школьника", с маркетинговыми приписками на обложке, иногда двусмысленными и курьёзными: "Идиот" Одобрено лучшими учителями.

Впрочем, постепенно раскупили и их, за половину-то стоимости.
   На полке с зарубежной литературой я впервые в жизни увидела роман Лоуренса Даррелла - тягучий, эстетский. Книг брата Джеральда к тому времени в магазине не осталось и в помине. Однако через пару дней купили и Лоуренса.
   Лидеров продаж почему-то не очень охотно брали даже за полцены. Может быть, они на самом деле не такие уж и лидеры?
   Но вот грянули самые оглушительные, самые яростные и неправдоподобные скидки на всё - 75%. Уже с раннего утра мой город стал самым читающим городом в мире, судя по количеству покупателей. Тут уже с детских полок исчезли последние Маршак, Носов и Драгунский. Не допускаю мысли, что в чьей-то домашней библиотеке их могло не быть со времён дедушек и бабушек. Допускаю мысль, что просто взяли про запас, не глядя. Больно видеть пропадающего на полке Носова за сто пятьдесят рублей. Как не приютить?
   Купили даже ужасные басни Сергея Михалкова, все новые приключения позднего Эдуарда Успенского и большие книги стихов и сказок для чтения в детском саду.
   Из любимой мной серии "Азбука классика" к тому времени остались только "Гардемарины, вперёд!", в трёх экземплярах. Сначала они стояли к зрителю боком, потом их развернули во всей красе, чтобы лучше было видно, как скачут во весь опор с бумагами Бестужева. Не вешать нос, гардемарины! Вас обязательно купят. Купили. Всех троих.
Вот что скидка животворящая делает!
   В дни самых ошеломительных, самых печальных и прощальных скидок купила я в "Плинии" то, что в обычной жизни ни за что не стала бы покупать. Например, Игоряну "Блокнот путешественника" - про первобытных людей. Расшифруй пиктограмму, пройди лабиринт, нарисуй мамонта, сложи из данных кусков шкуру... Игорян фанат всех первобытных, но за семьсот тридцать пять рублей я не стану ему покупать очень красивый такой блокнот, а за двести можно. И про других первобытных можно купить за сто, и про Петра Первого за сто пятьдесят, и ещё...
   В последний день я уже ничего первобытного не нашла. На полках с детской литературой остались только серийные детективы, подростковое фэнтези, рекомендации по патриотическому воспитанию школьников, какой-то дневник слабака, большие розовые книги для девочек и повесть шведского писателя девятнадцатого века про мальчиков с непроизносимыми именами.
   Чёрный стеллаж с отечественной фантастикой стоял не шелохнувшись. Зато я чуть не рухнула от удивления, обнаружив, что раскупили даже поэзию. Верить надо людям, понимаете. И думать про них только хорошее.
   В последний скидочный день я зашла в то, что осталось от "Плиния старшего" - попрощаться и посмотреть, что же у нас всё-таки не читают, невзирая на сумасшедшие скидки.
   Итак, не читают. Коллективные сборники советов "звёздных" отцов, как следует воспитывать детей. И прочие такие книги: как развивать талант ребёнка, как быть в первый год его жизни, во время беременности и задолго до неё.
   Упорно не читают современную отечественную фантастику, а также современные отечественные книги с названиями "Молёное дитятко", "Дневник интриганки" (роман-искушение) и "Дневник заложницы" (Был ещё "Дневник жены юриста", но его купили. Видимо, быть женой юриста интереснее, чем интриганкой и заложницей.)
   Не читают книг с подбадривающими и подталкивающими к покупке аннотациями вроде: за кажущейся незамысловатостью языка и сюжета скрывается бездна смысла и юмора. При ближайшем рассмотрении чаще всего оказывается, что за кажущейся незамысловатостью скрывается именно незамысловатость, и только.
   Не читают некогда популярных авторов, которые сначала были сетевыми, а потом стали бумажными. Видимо, глория мунди всё-таки транзит, и она не знает жалости даже в блогерам-миллионщикам.
   Не читают затянутые в целлофан по причине 18+ толстые тома, на обложке которых перечислены все шорт-листы и литературные премии, которых эта книга была удостоена.
   На стеллаже с подарочными изданиями сиротливо стояла одна-единственная книга, всем своим телом взывающая к дизайнерам обложки, всем тиражом укоряющая. У меня есть несколько секунд, чтобы принять решение: брать в руки или не брать? И я не хочу тратить это время на то, чтобы натужно разбирать ускользающее от меня название. "Сприключения Кукши"? "Кукши из сдомовичей оги?" Тут даже самые непривередливые любители славянского фэнтези призадумаются, что за Кукша такой оги? А может, и призадумываться не станут.

   Никто так и не захотел купить книгу "Лесная братва" с лупоглазым зверем на обложке и новые истории про Кристофера Робина и Винни-Пуха.
   И вот эти все некупленные книги - куда их денет умирающий магазин? Завещает другому магазину, бодрому и живому? Чтобы он снова поставил их на полку, уже безо всяких поблажек и скидок? И многие-многие авторы так никогда и не узнают о том, что когда-то их никто не захотел купить даже за бесценок...