"Три плюс два"

   Отчего-то вдруг захотелось посмотреть фильм "Три плюс два". Последний раз полностью я видела его в детстве, запомнила фрагменты: например, как бородатое трио с колоссальным аппетитом ест из мисок густое и серое калорийное месиво (каждое загорелое, молодое и белозубое лицо - отдельным крупным планом), как Миронов-Рома несёт на третье красное желе, а двое друзей опасаются того, как оно трясётся, не сразу решаются попробовать - как будто приехали не из Москвы на персональной "Волге", а с глухой таёжной заимки.
   Я в детстве хотела такого желе, и такого моря - дикого и пустого до горизонта, и такого шёлкового бесконечного плаванья, такого смеха и такого солнца. Только было жалко в самом конце физика Сундукова, которому не хватило пары. Те двое счастливы, а он вертит в руках эту бутылку с шампанским, как непришитый кобылий хвост - одинокий, всеми забытый...
   Сейчас я не могу с уверенностью сказать, в чём больше радости: бежать в строгом костюме вдоль прибоя по пятам за укротительницей всей своей жизни, или вовсе не участвовать ни в каких арифметических вычислениях, остаться третьим лишним посреди не последнего в жизни лета; найти своё счастье по законам другой физики.
   Нет, Сундука мне больше не жаль: на каждого физика обязательно найдётся однажды свой лирик. И пусть вечно гуляют в солнечных и ветреных романтических далях укротительница с ветеринаром и дипломат с актрисой, и льётся, как из волшебного фонаря, свет того времени, в котором... это сколько же тогда было лет моим родителям? Неужели двенадцать? Неужели им так было?
   Я хочу смотреть этот смешной и наивный фильм от начала и до конца; видеть море, похожее на мечту, которая никогда не осуществится, которая стихия - до дикая, то тихая. Чувствовать, как сильно хочется на море сто лет назад и как мучительно не хочется на него теперь.
   Смотреть, как осторожно пробуют красное желе загорелые бородачи, у которых вся жизнь впереди; как легко и свободно им в коротких шортах; как негаданно нагрянет к ним всё необходимое и прекрасное. Смотреть и не мучиться проклятыми взрослыми вопросами: зачем эти странные ребята вялят под жарким крымским солнцем такое количество сладкого болгарского перца? Может истинным дикарям так положено - на юге, в разгар сезона свежих фруктов и овощей, развесить по всему лагерю перец на верёвках? А девушкам бы развесить в ответ возле своей палатки на верёвках виноград - в том смысле, что мы с изюминкой, должна быть в женщине какая-то загадка. Жаль, что режиссёр не догадался.
   Удивительная и уникальная комичность этого фильма в том, что в нём нет ни одного персонажа, чьё поведение можно было бы назвать взрослым и адекватным. Вот бородатый мальчик Степан построил на берегу песочный замок - долго старался, камушками украсил по периметру. Но налетел откуда не возьмись бородатый мальчик Рома и всё сломал, разрушил до основания; так бы и врезать ему лопаткой прямо по чалме!
  А третий бородатый мальчик, Вадим, предпочитает действовать исподтишка - то подбросит Роме в тарелку живого краба, а потом смеётся, то придумает щекотать ночью травинкой нос спящего товарища. Доктор наук мальчик Стёпа не ломает и не подбрасывает, но и он недалеко ушёл со своими шпионскими книжками и страшными обидами на друзей за то, что они побрились и нарушили клятву, предатели.
   Второе слагаемое фильма нисколько не уступает первому в своём упорном стремлении вытолкать из песочницы неожиданных конкурентов: выкатывайтесь отсюда, это наш берег, это наше море, мы первые увидели, мы первые заметили, а все мальчишки дураки. И мы их в упор не видим!
   Если не знать, что эти две девушки подруги, по разговору может показаться, что на отдых приехала строгая мама с дочкой: "Наташа, пошли!", "Наташа, садись!", "Наташа, не трогай там ничего!" А когда мальчики придумали эксперимент и уехали без предупреждения, Наташа, как истинный подросток, бьётся в истерике, ищет виноватых где угодно, только не в зеркале: "Это всё из-за тебя! Это всё ты!"
   Неудивительно, что железобетонная укротительница Зоя выбрала из всех троих самого слабого и закомплексованного, стыдящегося своей профессии ветеринара Рому. Может быть, ей удастся научить его не ломать чужие игрушки, а холодно и уверенно брать своё? А дипломат Вадим и актриса Наташа научатся ладить друг с другом без ролевой игры и постановочного английского? Там, за горизонтом, куда ушли они в финальных кадрах, бросив одинокого и третьего доктора Сундукова наедине с шампанским и морем, и мудрым, всё понимающим взглядом напоследок.
   Но я ведь обещала себе не смотреть этот фильм взрослыми глазами - пусть мне будет в нём только море, как сто лет назад, загорелая свобода лета, после которого вся жизнь впереди, и свет времени, в котором мои родители решают простые и сложные задачи по арифметике.