Купить бы Гугуцэ...

  

   Логика книжных издательств далеко не всегда бывает мне понятна. Например, Чубо хоть сейчас можно положить в корзину, а Гугуцэ нет нигде, товар закончился, сообщим о поступлении. Это значит, не будет, и не надейтесь.
   Купить бы Гугуцэ... Чубо я давно уже положила в корзину, достала из корзины, прочитала многократно. Очень хотелось, чтобы Чубо понравился Игоряну, как мне когда-то  - в журнале "Мурзилка" за тысяча девятьсот мой дошкольный год. Очень запомнился коварный односельчанин Кэрэбуля, который украл звезду Лио, прикрыв своё жадное, нечестное лицо маской из теста. Просто ужас какое произвела впечатление эта картинка. Запомнились снежные мальчуганы, запомнилась башня до самого неба. Как хорошо, что Игоряну тоже понравился Чубо!
   Но так хотелось ещё и Гугуцэ... Почему книжные издательства не хотят пополнить закончившийся товар? Гугуцэ покупали бы, ещё как! Я первая купила бы Гугуцэ к себе домой.
   Книги про Чубо и Гугуцэ написал молдавский писатель Спиридон Вангели. Такое имя можно издавать отдельным тиражом. Так и напрашивается быть с таким именем ни на кого не похожим детским писателем, которого переведут на русский язык другие ни на кого не похожие мастера своего дела: Чубо переведёт Юрий Коваль, а Гугуцэ - Валентин Берестов.
   С самого раннего детства я помню висящий на стене термометр, на котором раз и навсегда застыла комнатная температура. Деревянный, в виде домика. А рядом со стеклянным столбиком градусника - мальчик в высокой курчавой шапке и национальном костюме. Я всегда знала, что это Гугуцэ. Но книги такой у меня никогда не было. И нет. И товар везде закончился, и нечего положить в корзину.
   Поэтому я сделала так, как никогда не делаю: я нашла Гугуцэ в интернете и прямо с экрана, и без картинок, стала Игоряну его читать. Ужасно неудобно, и на спинке компьютерного кресла толком не примостишься, а нужно ведь сидеть сбоку и прижиматься, в этом весь смысл. Но что же делать, если о поступлении всё не сообщают и не сообщают, а читать очень хочется? Очень.
   Не ломай мне кресло своим старшим дошкольным весом, иди на диван. Так мы и читали Гугуцэ, так мы прочитали его полностью. И теперь я ещё сильнее хочу себе домой такую книгу.
   Гугуцэ понравился. Он живёт в молдавском селе Трое Козлят. Там преобладают орехи, черешня, абрикосы, кукуруза и виноград. Там мельница и старая знакомая река Рэут, которая протекает сквозь книгу про Чубо. Там мама стесняется на глазах у соседей учиться кататься на велосипеде, отговаривается под разными предлогами.
" - Мама, - ни с того ни с сего спрашивает Гугуцэ, - я твой сын или не твой?
 - Не заболел ли ты, сынок? - бледнеет мать и прикладывает ладонь ко лбу Гугуцэ.
 - Ну, раз я твой сын, то давай я научу тебя кататься на велосипеде!
У матери отлегло от сердца. Но тут она вспомнила, что у велосипеда только два колеса, а не четыре, как у грузовика, который водит отец. И она перевела разговор на другое:
 - Только велосипеда мне сейчас не хватает! Забыл, что ли? Вот-вот вернётся наша ласточка из тёплых стран, а я ещё не все стены в сарае починила. Вдруг ласточке не захочется больше лепить в нём своё гнездо?..
   Если ты и вправду хозяйкин сын, то встал бы пораньше, походил бы с ведром, сам знаешь где, и принёс бы мне конских яблок, а то глину не с чем замешать, чтобы стены чинить.
Гугуцэ притащил не одно, а целых три ведра. Напрасно хозяйки, тоже вставшие чуть свет, ходили по всем дорогам вдоль и поперёк. Этот плут, вы подумайте, с вечера привязал к лошадиным хвостам пустые торбы, а утром отнёс домой полные: "Вот, мама, как я с делом управился!"
  Какие теперь основания уклоняться от велосипеда? Гугуцэ всех соседей отправил находчиво из дома по делам; но одна самая хитрая тётка Кристина притаилась за сараем под видом проверки: не собрались ли куры нестись? А сама подглядывает. Доподглядывалась до того, что упросила своего мужа дядю Захария ей тоже велосипед купить.
   Такое хорошее село Трое Козлят. Там никогда не умрёт дедушка. Там гостю несут кто пирог, кто подушку, кто кружку воды, кто полотенце.
   "Приключения Гугуцэ" - из тех книг, которые читаются не в ширь, а в глубь. Там нет захватывающих приключений, нет интриги; даже морали нет, которой почему-то так часто ждут от детской книги. Зато есть подлинная художественность, когда следишь с восторгом не столько за тем, что написано, а как написано. И потихоньку приучаешься к красоте.
   В этой книге есть стиль, мягкий юмор и ненавязчивый колорит. И то, что я особенно люблю - это книга со странностями, в самом лучшем смысле этого слова. Ходить внутри неё совершенно безопасно.
" И вот захотелось Гугуцэ укрыть под шапкой всё село со всеми домами. И он стал кормить соседских овечек. Шапка стала расти, расти, пока всё небо собой не заполнила.
Под шапкою наступила весна. Правда, электричество горело и днём. Но жизнь под шапкой шла как ни в чём не бывало: гудели машины, скрипели журавли колодцев.
- А дым, - сказал мужик, коловший дрова для печки, чтобы жена напекла ему пышек с маком. - Что же он? Так и не уйдёт из села?
Встал среди ночи и - на крышу, приставил лестницу, добрался до подкладки шапки и спросонья провертел в шапке дыру, да такую страшную, что холод так и повалил в село.
А утром пришлось всем селом выгонять из-под шапки Гугуцэ громадную стаю ворон. Потом все мужчины в селе собрали свои шапки (зачем они теперь нужны?) и заткнули ими дыру, оставив только дымоход. На всё село осталось несколько шапок. Для тех, кому в город ехать за халвой, за бубликами или по делам. Ведь стоит выйти из-под волшебной шапки Гугуцэ, как снова попадёшь туда, где хозяйничает зима."

"Всякий раз, когда в селе Трое Козлят убирают грецкие орехи, без Гугуцэ не обойтись. Кто же, как не он, стряхнёт орехи с таких веток, до которых ни один шест не дотянется!
И, конечно, все, у кого деревья повыше, первым делом идут к отцу Гугуцэ:
- Слушай, кум, бери себе половину орехов, только дай в помощь своего малого, а то вороны весь урожай разворуют.
Орехи мешками катились во двор к Гугуцэ.
От круглых орехов отец скоро начал отказываться, брал одни продолговатые, но всё равно и утром, и вечером, и в дождь, и в мороз, и в жару двери в доме Гугуцэ так и трещали.
Бедный отец только и знал, что ходил с дверями на спине к плотнику и от плотника да таскал с чердака один мешок зерна за другим, чтобы расплатиться за починку дверей. Не успеет дверь встать на своё место, как её приоткроют, вставят орех и - трах! - начинают закрывать!
Когда наступала осень и с грецких орехов начинала слезать подсохшая, сморщенная одёжка, отец, догадываясь, что люди вот-вот постучатся к нему в ворота, пробовал на этот раз уладить дело по-доброму:
- Гугуцэ, сынок, у тебя, может, нога болит?
- Ничего, папа, уже прошла.
И опять лез на самые дальние ветки, выше, чем прошлой осенью, и опять катились мешки с орехами во двор к Гугуцэ, и опять трещали двери в его доме.
Сам плотник, радуясь, что и в этом году без работы не останется, пригласил Гугуцэ на своё ореховое дерево."

   Вот если бы книжные издательства пополнили закончившийся на складе товар! Вот бы купить себе домой Гугуцэ... Я бы сразу, не раздумывая купила Гугуцэ. С картинками.