Сморчковое время

   Если разговаривать с людьми по телефону, то кажется, что весь город простужен. Кто-то за месяц простужен второй раз, с улучшением и понижением: тогда была температура сорок, а теперь всего лишь тридцать восемь. Задорные стихи Бориса Заходера в это время года приобретают дополнительный - комичный и спасительно жаропонижающий - смысл.
                                   Дед сказал:
                                   - У нас примета,
                                   Говорили старики:
                                   "Где сошлись зима и лето -
                                   Там и водятся сморчки."
   Именно там, где сошлись зима и лето, сморчки водятся в изобилии - целыми семьями, улицами и городами. Дважды и трижды простуженные сморчки.
   Но стоит выйти из дома, и становится ясно: не все простужены, кое-кто чудом уцелел в это сморчковое время, когда
                                   На полянке у тропинки
                                   Пробиваются травинки,
                                   С бугорка ручей бежит,
                                   А под ёлкой снег лежит.
   Знаю я этот снег. В нём когда-то намертво застревали мои дошкольные сапожки на молнии сбоку. Острое и тревожное было в том удовольствие - незаметно отделиться во время прогулки от основной группы с компанией самых верных и дерзких товарищей и ходить осторожно в тени, вдоль зелёного детсадовского забора, по зыбкому снежному насту, рассматривая сквозь заборные планки недоступную свободу. Мечтать, тосковать. Забываться и проваливаться одной ногой в рыхлый и коварный снежный капкан.
   Судорожно, испуганно дёргать ногой, но капкан крепко держит свою добычу. Поставила его здесь профессиональная и равнодушная природа - зоркий глаз, острый нюх на разинь и беглецов.
   Дёргать снова, ещё раз, ещё. Инстинкт самосохранения подсказывает: не звать воспитательницу, ни в коем случае. Дёргать ногой сто раз. И вот нога в шерстяном носке свободна, а сапог остался там. Погребён навсегда в этой весне, а я - в детсадовском углу, навсегда, до самого окончания средней школы.
   Это очень страшно и тоскливо. Но дерзкие товарищи на то и дерзкие, верные товарищи на то и верные; овсяной кашей с маслом упитаны, на песне "Друг в беде не бросит, лишнего не спросит" воспитаны. Вот они и не спрашивают, а сразу начинают копать, пока я держусь на одной ноге за деревянный забор. И мне больше не нужно никакой свободы, мне нужно сапога. Мне нужно два сапога пара.
   Начинают копать варежками на резинке, начинают копать просто так - красными апрельскими пальцами. Неужели вы в апреле не ходили по грибы?
   Наконец, общими усилиями сапог спасён. Я торопливо натягиваю его, чувствуя внутри снежные крошки. Одна нога тёплая, другая холодная. Но воспитательница ничего не видела, а в сморчка я завтра не превращусь, хоть и очень хочется. Всё пройдёт незамеченным, всё пройдёт, всё...
   Теперь-то я предпочитаю гулять сухими фрагментами. Обхожу лужи, полные домов и деревьев, недолго стою на берегу. Не хочу быть сморчком, хоть весной, как правило, приходится - один-то раз точно. И всем дерзким и верным приходится, и всем воспитателям, приходится семьям, домам и городам. Неужели вы в апреле?
   В апреле, конечно, в апреле. Мы, вы, они...