Каждый из нас по-своему лошадь

Игорян прочитал название улицы, по которой мы шли: "Улица 1905 года".
 - Почему такое название? А! Я понял. Наверное, в этом году улицу обосновали.
 - Основали тогда уж...
 - Да, сделали улицу. Чтобы сделать улицу, нужно взять большое количество домов, расставить симметрично, а между ними проложить дорогу. Асфальтированную дорогу. А поперёк дороги проложить пешеходный переход.
   Так всё и было. Мы шли, хоть и не совсем симметрично, вдоль проложенной дороги и поперёк пешеходного перехода, возле которого стоит светофор, на старинный манер оборудованный кнопкой для переключения с красного на зелёный. Игорян всегда хотел нажимать сам - даже когда слова такого не знал. Я брала его в охапку и приподнимала на уровень счастья. Игорян нажимать не торопился, растягивал удовольствие, он вообще никогда и никуда не торопится. Раскачивал в пространстве свежезагрязнёнными ботинками.
 - Игорян, жми!
 - Ладно.
А теперь он сам дотягивается, свободно. Теперь он знает много новых слов.
 - У меня заложило ногу, - говорит Игорян. И я ломаю голову: что это значит? Потом догадываюсь - в детстве мы говорили про ногу, вышедшую из неловкого положения: "У меня бегают "мурашки". Неприятные такие "мурашки", природа которых мне до сих пор не ясна. Но перед "мурашками", перед их колкой электрической беготнёй, есть краткий миг, когда твоя нога чужая и глухая - как заложенные в самолёте уши.
   Игорян энергично ходит по кругу - разгоняет "мурашки". Значит, я угадала. И язык наш на самом деле о великий, могучий, правдивый и свободный.
 - Можешь изменить немного график кресла? - спрашивает Игорян. Ну, это легко. Это значит - убрать выдвигающуюся для ног подставку у кресла-качалки, чтобы оно снова качалось. К счастью, я могу немного изменить график.
   Теперь Игорян знает, как делать улицу. Мы идём вдоль проложенной дороги, мимо большого количества домов и не только. То школа здесь, то детский сад, то поликлиника, то спа-салон, то памятник деревянного зодчества, то, машина с любыми автозапчастями без посредника на заднем стекле, то ничего примечательного, то соломенная лошадь с огненной гривой и задумчивым лицом. Наверное, она падала, плакала, потом вставала, была воспета поэтом и теперь видит все истины нашего странного мира. У нас хорошее отношение к этой лошади.
                     "Лошадь, не надо.
                     Лошадь, слушайте -
                     чего вы думаете, что вы всех плоше?
                     Деточка,
                     все мы немножко лошади,
                     каждый из нас по-своему лошадь."
   Так я ничего и не сказала Игоряну о том, почему такое название улицы. Он не расшифрует, не догадается. Первая русская революция - это гораздо мудрёнее, чем заложенная нога и график кресла. Пусть лучше придумывает пока свои слова, строит улицы с пешеходным переходом поперёк. В конце-концов, каждый из нас по-своему лошадь. И этого правила ещё никто не отменял.