Производственная гимнастика

Здоровье без отрыва от производства

   Один преподаватель как-то раз спросил у своих студентов, какой звук они находят самым омерзительным и неприемлемым для нормальной жизни.
   Многие голоса тут же откликнулись: когда возят пальцем по мокрому стеклу - невыносимо! Преподаватель одобрительно кивнул. Ещё варианты.
   И тут же вступил хор второй волны: когда режут тупым ножом пенопласт - убийственно! Но ещё хуже, когда полученные куски начинают тереть друг о друга. Преподаватель лукаво улыбнулся. Ещё.
   И тогда подали голос третьи: скрести ногтями оштукатуренную стену - вот где пытка! Или даже просто мел. Но только чтобы ногти были достаточно длинными.
   Окажись я в том месте, тоже не стала бы молчать: лично меня корёжит пережёвывание свежей капусты. Поэтому я тщательно мну порезанную для салата, чтобы не хрустела. Но при этом сохранила все питательные свойства.
   Преподаватель внимательно выслушал все варианты и сказал: все вы правы; но самый ужасный, самый отвратительный звук получается, когда водишь по зубам напильником!
   Вот ведь пытливый ум, дерзновенный экспериментатор. Я только представила себе на миг, а уже нехорошо. Зато слово найдено. Именно так, по зубам напильником, звучало для меня когда-то сочетание, ныне полностью вышедшее из употребления, но во времена моего дошкольного и раннешкольного детства известное каждому не понаслышке.
   Вот оно. Производственная гимнастика! Слышите, как сразу заработал напильник?
   Её даже показывали в кино, гимнастику эту. "Отпуск за свой счёт", например. Фильмы тех лет - отдых для души и одновременно гимнастика для ума.
   Провинциальная девушка Катя ищет по всем НИИ города Москвы своего милого Юру. И вот, кажется, нашла наконец. Но вместо Юры там бежит в коридоре трусцой группа молодых сотрудниц, кто-то стоит на голове прямо в белом халате, другой в белом практикует наклоны туловища вперёд. Что это? Зачем? Почему?
   А вот это она и есть - производственная гимнастика. Несколько минут здоровья без отрыва от рабочего места. Но Юра сбежал от наклонов и приседаний в ближайшую пирожковую. Он хоть и красавец Игорь Костолевский, но не демонический герой-любовник никак. Что-то совсем другое в нём, скрипичное. Он абсолютный учитель Марин Мирою с безымянной звездой в телескопе и сердце. Он не на месте.
   И режиссёр "Отпуска" всё это знал. Поэтому красивый Юра не только разбивает девичье сердце, но и толкает натужно по лестничным клеткам типовой венгерской многоэтажки неподъёмную коробку с цветным телевизором - подарок для троюродной сестры.
   Отдувается, потеет Юра в безупречном пиджаке и белой рубашке, но коробку не бросает. Настойчиво звонит в двери: "Здесь живёт Ирина Петроци?" Нет, здесь Гарибальди, 49 Б, а вам нужно 49 А, из подъезда прямо и направо.
   И снова толкает натужно, и вот уже обрадованная сестра нежно целует полированную крышку подарка: "Здесь тоже есть, но очень дорого..." И тут же возвращается муж из командировки. Не разобравшись, что перед ним всего лишь брат, он яростно выбрасывает телевизор из окна десятого этажа.
   Какие нужно делать прыжки и приседания новым людям, сколько стоять на голове, чтобы постигнуть все тонкости того странного мира? Но мы-то знали, как это сделано.
   Каждый день в первом классе, прямо в середине урока, наша учительница Риспална командовала всеобщую зарядку. И для двоечников, и для отличников - поголовно. Помню, как махали руками в финале: "Фортку открывай, воздух освежай!" Стишок произносили хором, и я всегда пропускала слово "фортку", всё равно никто не расслышит, что мой голос где-то потерялся. Не нравилась мне эта "фортка" - как напильником по зубам, как пенопластом о пенопласт.
   "Мы писали, мы писали, наши пальчики устали. Мы немножко отдохнём и опять писать начнём" - весь класс синхронно сжимал и разжимал кулаки. Полезно, профилактика, а так не хотелось - как в пионерском лагере с утра. Так бы и побежать сейчас в пирожковую, жевать вкусное с начинкой, запивать горячим очень сладким кофейным напитком из гранёного стакана...
   Столько времени с тех пор прошло. Больше никто не командует мне освежать воздух в комнате, сама освежаю. Никакое радио не поднимет меня ни свет ни заря звуками бравурного фортепианного марша. Я пропускаю все круговые движения и наклоны, перехожу непосредственно к водным процедурам.
   А муж побывал здесь раньше меня. Душевую занавеску он оставил внутри ванны, слева. Как всегда, из раза в раз, из года в год. Первое, что я сейчас сделаю - передвину её вправо. Из года в год, из раза в раз. А потом выправлю наружу.
   Думаете, действует на нервы? Вон, говорят, люди разводятся из-за того, что один из них крышечку на зубной пасте не закручивает.
   Ничего подобного. Наоборот, успокаивает. Наоборот, профилактика. Мир здесь, мир есть. Неизменный, вечный. А в этом мире - моя личная производственная гимнастика. И пластмассовые кольца стучат друг о друга. Очень приятный звук.