Прыжки и вишни

Жизнь в прыжке

   Собственно говоря, причин, по которым мы вдруг оказались в совсем новом для нас Краснодаре, целых две, и обе главные. Так совпало. О второй расскажу чуть позже, а первая звучит так: родственники, которых мы никогда не видели.
   Они давно уже говорили нам через интернет: ждём, встретим, разместим, накормим и напоим. И вот мы по-настоящему собрались и поехали знакомиться.
   Суровая правда жизни такова: бывают родственники, которых, один раз увидев, хочется прямо в этот день забыть навсегда. И в общего предка как-то не очень верится, и кровь помалкивает - никакого зова.
   А бывают совсем другие. Которые моментально вызывают в памяти все самые древние, исконные значения слова "род". Которые сами исконные. Вот когда чувствуешь, насколько глубоко уходят корни, как не должен человек быть сам по себе. Как упадёт он, если один - недоброе это дело и суета сует.
   Наши родственники оказались именно такими, настоящими. Они ждали. Они поразили в самое сердце.
   Когда мы вышли самым первым утром из их дома в станице Елизаветинской в их сад, первое, что встало на нашем пути, оказалось вишнёвым деревом. Полностью усыпанным, спелым по самую макушку вишнёвым деревом.
   Это мы, сказали родственники, специально для вас сохранили, первозданное. Приступайте, не стесняйтесь.
   Нужно ли говорить о том, что мы приступили немедленно?
   Может быть, кто-то, конечно, не любит вишню. Сознательно лишает себя удовольствия. Но это точно не я. Варенье - моё любимое, компот тоже, и пирог, и йогурт, и всё, что бывает в природе вишнёвого. Даже цвет.
   Но в Сибири не вишня вызревает, а недоразумение. А тут целое дерево, и ветки гнутся от чёрно-спелых плодов, которые гораздо лучше черешни с рынка, нежней черешни, изысканней черешни. И ничего не нужно мыть прямо с ветки.
   Тот, кто ни разу не ел прямо так, много чего не знает о жизни вишни. Беру, смотрю, примечаю, мерещится - это присказка про мгновенно полную пригоршню тепло- и тёмно-бордовых ягод. И солнце у каждой на боку, а внутри косточка.
   Потом стремянку принесём, поставим, если нужно, сказали родственники. Наверху должны быть самые сладкие.
Конечно, нужно. Конечно, поставим.
   Наше утро начиналось с вишнёвой гимнастики. Приподнимитесь на цыпочки, восторженный вдох, блаженный выдох! Продолжайте упражнение. Дотягивайтесь, дотягивайтесь!
   Через два дня явилась стремянка, и мы перешли к акробатические этюдам. Я открыла новые, неисчерпаемые свойства своего организма. Тут дело не только в немыслимой растяжке, которой, как я думала, у меня нет. Я не подозревала, что мой желудок может вместить за один раз столько вишни и очень скоро потребовать ещё.
   Я вспомнила рассказы подруги моего дошкольного детства Инки. Как она гостила у южных бабушек, как взрослые подсаживали детей с утра на вишню, на черешню, на шелковицу, как снимали обратно очень наскоро.
   Это невероятно, думала я. Что можно делать так долго на вишне? Наслаждаться жизнью, вот что делать.
   Мы ведь никогда раньше не заставали её, мы никогда в июне не ездили на юг. И потом, покупать - это ведь совсем не то что есть прямо с дерева, оставленного специально для нас.
   Вторым по значимости местом в том чудесном саду стал для нас батут. Ничего экзотического, но кто бы удержался? Это была наша вторая утренняя гимнастика. Отталкивайтесь, отталкивайтесь сильнее, продолжайте упражнение.
   И мы продолжали - с хохотом, с восторженными криками, с крыльями за спиной. И жизнь в тот момент ощущалась особенно остро, во всей своей подлинности, простоте и гуттаперчивости. Жизнь прямо с утра.
   Вволю натешившись, я увидела на бортика батута предупреждение: вес прыгающих не должен превышать130 килограмм.
   Я лихорадочно занялась устным счётом: я 57 да Эвелина 52 - это уже 109. Да плюс Игорян ещё 20...
   Получилось ровно 129. Что ни говори, мы явно попали в нужное место, в нужный климат, в нужный часовой пояс. В тот самый вишнёвый сад, который не продаётся.
   Поздно вечером мы пили восхитительное домашнее вино, мы ели борщ с привкусом солнца, который никогда не выйдет в мультиварке. Высокая стопка тончайших рукотворных блинов медленно остывала наготове.
   И дети наши были посажены на дерево, полное самых лучших в мире плодов.