Как-то странно живы...

Жизнь продолжается

    Это в любое время года есть, но весной - особенно заметно. Потому что, во-первых, всегда открытые окна. А во-вторых, город стоит гулкий, как одна сплошная подворотня - уже без снега, но ещё без листвы пока. Отсюда ощущение, что каждый звук усиливается, становится громче раза в два. Весной как-то особенно чувствуется. Если долго сидеть возле дерева, можно услышать, как в глубине ствола движется живой медленный сок; как новый жук энергично пробирается под корой.
   Но в городе людям в основном некогда сидеть возле деревьев. Городские жители, как правило, сидят в машинах.
   Это в любое время года есть, но весной - особенно заметно. Музыкальные шкатулки на колёсах, распространяющие вокруг себя минимум на два квартала неистовый шансон или рэп в чёрной вязаной шапочке. Горе попасть в пробку рядом с такой шкатулкой-иномаркой. Лицо её водителя непроницаемо, как у палача, пытка - его трудовая деятельность.
  Совсем скоро он приедет "на природу", желательно на берег реки, распахнёт пошире дверцы своей чёрной или серебристого цвета шкатулки. Ещё добавит шансону, чтобы уже все наверняка услышали - и те, кто пытается спрятаться в лесу, и те, кто лежит себе на берегу, следя за облаком в полёте. Отдыхайте, чё. Расслабляйтесь. Поделись улыбкою своей, и она к тебе не раз ещё вернётся.
   Владелец музыкальной шкатулки под русскую брутальную хрипотцу и чернокожий ритмичный речитатив просто обязан сделать в этот день три вещи: искупаться в ледяной воде; назагораться, тоже впервые в этом сезоне, до помидорно-красной спины; оставить кучу мусора на том месте, где жарился шашлык.
   Но это ещё не всё. В сумерках, пробравшись через все пробки к своему подъезду, владелец шкатулки снова распахнёт её дверцы пошире - а вот кому рэпа напоследок? И весь дом прослушает ещё раз, пока новый загорелый носит в свою квартиру баулы с вещами.
   А весенняя ночь? Знаете ли вы весеннюю ночь? О, вы не знаете весенней ночи! Это в романсе соловей кому-то насвистывал, город молчал и молчали дома. Нам соловей молчал преимущественно, а город, наоборот, молчать и не думал.
   Приблизительно в час ночи (я знаю это почти наверняка) через наш двор пройдёт группа горланящих, громко смеющихся подростков. Весна, я понимаю. Человек не зверь и не птица, ему тоже хотится под ручку пройтиться. Но как же хорошо, что в нашем дворе нет детской площадки! Подростку физически не за что зацепиться. Поэтому пошли дальше искать скамейки, и лишь запах электронной сигареты доносится в наше открытое окно...
   Только ушло подрастающее поколение, протарахтел по улице ревущий мотоциклетчик, следом ещё один, у третьего что-то громыхает за спиной - не шансон, не рэп, нечто третье, другое ужасное что-то.
   Это городская весна. Я раньше не понимала, и поэтому моментально раздражалась: ну что за люди? что за удовольствие мучить окружающих своим рэпом, своим смехом, своим рёвом мотоциклетным?
   Теперь мудрее стала, теперь, кажется, понимаю. Помните стихотворение Валентина Берестова?
                                О чём поют воробушки
                                В последний день зимы?
                                - Мы выжили!
                                - Мы дожили!
                                - Мы живы! Живы мы!
   Вот и люди так же. Только они не воробушки, у них свои методы, свои способы. У каждого разный. Кто-то тише, кто-то громче, кто-то постом в блоге, кто-то рэпом в машине, но так или иначе кричат все: я живой! видите?
   Очень многие чувствуют, что они живут, конечно - едят, пьют, спят, на работу ходят. Но как-то не вполне живут, что ли... А  ведь хочется. Ведь чувствуется иное, особенно весной. 
   Мне кажется, что если у людей отобрать вдруг интернет, на улицы городов и посёлков выйдут огромные толпы. В руках они будут держать фотографии - себя, своих грудных детей, своих котов и тортов. Люди будут говорить друг другу: поставь лайк, и я тебе тоже поставлю; подтверди, что я живой, и я тебе взаимно подтвержу.
   Чтобы заявить о себе, нужно делать это по возможности громко. Тогда, пожалуй, запомнят, согласятся: да, ты есть.
   А я вот смотрю, например, на дерево. Недолго, в городе не получается долго смотреть на деревья. Но даже одного мгновения достаточно, чтобы понять: живое. И при этом совсем не успешное, и ничего, ну ничегошеньки не добилось в своей жизни. Просто стоит себе на месте, поглощая углекислый газ, выделяя в атмосферу кислород. И прошлой весной, и нынешней, и той, которая будет через много-много лет.
   И благодаря этому кислороду мы все живы. Живы мы.