В горошек

В горошек

   Слышала я о том, что мужчины находят наиболее привлекательными следующие варианты: чёрное в белый горошек и белое в горошек чёрный. Только не на себе, а на женщинах.

   Горошковую рубаху на мужчине я видела всего один лишь только раз. Была она огненно-красной, без примесей, горох крупный и белый. А мужчина вообще был медведь, нарисованный моей пятилетней дочерью для выставки "Unsere Tiere" (наши звери).

   Медведь был настолько хорош и выразителен, что мы даже как-то растерялись и не сообразили сразу сфотографировать его на память. И медведь ушёл безвозвратно. А спустя какое-то время к нам приехал из Цюриха готический диплом, весь на немецком языке.  А внизу особая приписка: "Желаем тебе хорошего настроения и успехов в творчестве". Подпись: организаторы выставки. 

   Конечно. Такой был медведь! Косолапый без прикрас. Ступни его ног были развёрнуты внутрь и образовывали угол 180 градусов. Русский народный по всем параметрам. Выражение лица... Вот из-за него я больше всего и жалею, что не сообразила сфотографировать на память.

   А после мужчины в горошек не встречались на моём пути ни разу.

Мужчины любят горошек глазами. А женщины - всей душой.
   Видела я в интернете, что насочиняли неугомонные феминистки на тему, откуда есть пошёл горошек и все прочие узоры на женском платье.
   Это ещё в самые древнейшие времена, пришли к выводу феминистки, когда жизнь была преимущественно каменной, а мозг под воздействием труда уже интенсивно развивался.  Женские извилины извивались и усложнялись наравне с мужскими. Умные, свободные и целеустремлённые дочери первобытных племён уже тогда помнили о своих правах. В том числе о базовом праве на боевую раскраску.
   Чем мы хуже? Почему им можно, а нам нельзя? Много часов подряд, в жару и холод, выслеживать хитрого зверя в непролазной чаще. Лежать в засаде, на радость кровососущим насекомым. Копать каменной мотыгой глубокие ловушки. Бежать что есть мочи, с силой метать тяжеленное копьё с каменным наконечником. Не обращать внимания на раны, а после гордиться шрамами. Нести на своих широких плечах в родную пещеру громадные куски дикого мяса.
   Воевать с соседями: с племенем Белого Быка и Быстрого Оленя. Издавать воинственный клич, обрушивать каменный топор на косматую голову чужака, снова не обращать внимания на раны. С довольным рычанием перебирать добычу, нести награбленное в родную пещеру на своих широких плечах...
   Ну нет. Я верю, что мозг первобытной женщины развивался в нужном направлении. И она предпочитала сидеть на мягкой, тёплой шкуре, помешивая варево. Качать у груди маленького неандертальца. Мастерить побрякушки из когтей и зубов большого зверя. Немножко рисовать охрой на стенах пещеры. Исцелять раны, мудро распоряжаться нажитым добром. Помнить сказки.
   Ей незачем наравне с мужчиной. И бороться совсем не хочется что-то. Быстро смекнули первобытные женщины, какое оружие дала им природа, и довольно быстро овладели им в совершенстве.
   Весь горошек на платье - чистейшая смесь поэзии и женского коварства. Из неведомых глубин, их тёмных времён - из сказки про ворона и сову. Как были они белыми, а потом решили друг друга раскрасить. Ворон постарался на славу, трудился в поте лица, придумывал замысловатые узоры. Хотел произвести впечатление, и это ему удалось. Красиво получилось, пёстро.
   А сова обвела вокруг пальца, облапошила. Сначала пообещала, а потом взяла да и вылила на милого друга ведро чёрной краски.
   Вот с тех самых пор мужчины предпочитают всё однотонное (шоумены не в счёт). И даже маленьким мальчикам покупают тёмно-синие куртки: слиться, замаскироваться, настоящий охотник.
   И никакого горошка. Смотрят мужчины, любуются со стороны: славная работа. Радуют глаз прекрасные и коварные. Заглядывают в каждую витрину: "Ах, какая я стала красавица!"
   С тех самых пор, говорит сказка, совы и вороны не дружат. Правду говорит народная мудрость. Не дружат. Разве они дружили когда-нибудь - мужчины и женщины?