Странные вещи своего времени

Человек в спортивных штанах

   Однажды прочитала, и картинка запомнилась. Мальчик бродит по берегу моря, собирает интересное. На нём надеты спортивные штаны задом наперёд - чтобы драгоценные камни и раковины было удобнее в карман складывать. Смешно.
   Но бывает ещё смешнее. У меня на физкультурных штанах в первом классе был такой карман! Всем карманам карман был у меня и у большинства моих одноклассников.
   У того, кто до него додумался, в мозгу явно что-то стояло задом наперёд. У того, кто одобрил и запустил в производство - тоже. Только так.
   Представьте себе маленький мешок, пришитый к поясной резинке. Наподобие кошелька, в котором герои восточных сказок хранят и небрежно бросают друг другу золотые монеты. Только не из парчи, конечно, не из натуральной кожи, а из тонкого трикотажа школьных расцветок.
   Влезть в него может приблизительно один детский кулак. Мешок располагался ровно посредине живота, и носить его можно было по желанию - внутри или снаружи.
   Клянусь, это самый загадочный, нелепый и странный предмет всей моей жизни. До сих пор ломаю голову и не нахожу ответа: кого угораздило? Что можно было носить в этом диком кармане? А если не носить, то каково тогда его предназначение?
   Ту свою физкульт-одежду я помню прекрасно: тёмно-синие трикотажные штаны с лишней деталью и такая же футболка с длинными рукавами и красными манжетами.
   Ещё крепко запомнилось из той же серии - детская меховая шапка с шёлковыми завязками. Которые ни при каких обстоятельствах не могли завязаться под подбородком в надёжный узел, закрыть уязвимые уши от пронзительного ветра и снега.
   Только в кино сниматься с такой шапкой. Например, "В моей смерти прошу винить Клаву К." "Ты только посмотри, в чём этот нахал разгуливает в двадцатиградусный мороз!" А на мальчике куртка нараспашку, и ещё он всё время почему-то снимает свой головной убор, как будто ему жарко. Непонятно, что хотел этим сказать режиссёр. Будем считать - он просто не знал, что такое двадцатиградусный мороз.
И что вы думаете, мальчик простудился? Никогда!
Но шапка-то со скользкими завязками была у меня в жизни, а не в кино.
   Или вот ещё гипюровые колючие манишки, с помощью которых лёгким движением руки мальчик дошкольного возраста превращался в новогоднего зайца. Пристёгивались к верхней пуговице рубашки кого-то другого, а у нас дома всегда валялись по углам. Для опознания героя было вполне достаточно длинных белых ушей.
   А ещё у моего старшего брата была небесной красоты водолазка с вышитыми на груди божьими коровками. Мама заметила: только наденут водолазку в детский сад, и ребёнок начинает заходиться диким захлёбывающимся кашлем. Оказалось, никакая не психосоматика (не было в те времена такого слова), обыкновенная аллергическая реакция на синтетику.
Но божьи коровки были на редкость хороши.
   Странного хватало на всех, везде и всегда. Книги "Вересковый мёд" издательства "Малыш" мы боялись всей детсадовской группой. Боялись гордой торжественной истории, которую время от времени читала нам воспитательница:
                              Мальчику жизни не жалко,
                              Гибель ему нипочём,
                              Мне продавать свою совесть
                              Совестно будет при нём.
                              Пускай его крепко свяжут
                              И бросят в пучину вод...
   Боялись чёрных иллюстраций - король шотландский, безжалостный к врагам; последние медовары, оставшиеся в живых...
   Помню разговор двух девочек. Одной из них показалось смешным словосочетание "старый горбатый карлик", и она фыркнула. Другая девочка тут же призвала её к порядку:
 - Что смешного? Тебя бы на костре сожгли!
Господи, помилуй! Нет, нет! Издательство "Малыш", не надо больше, очень тебя прошу!
   По черноте и странности с книгой "Вересковый мёд" соперничал разве что мультфильм "Ёжик в тумане". Ну и пусть шедевр, пусть лучший всех времён и народов. А только мы совсем не радовались, если он попадался вдруг в мультсборнике. Терпели, ждали, когда закончится.
   Когда стали насмешливыми подростками, оценили, наконец, и крадущуюся по пятам сову, и белую лошадь. Но не настолько, чтобы с удовольствием пересматривать, как "Тайну третьей планеты" или "Винни-Пуха".
   Странного хватало и в быту. Один электрический самовар чего стоил. Я теперь думаю, что это был подарок - на 8 Марта или на день рождения от коллектива. Шура из месткома додумалась, не иначе. Самовар, который включается в розетку, нисколько не хуже лошади, которая придавила однажды Анатолия Ефремовича Новосельцева.
    К тому же кран у самовара был скрипуч и вечно протекал. И вообще, что такое самовар на кухне площадью 5 квадратных метров? Об этом Шура могла бы подумать, недаром же она числилась в бухгалтерии.
   А таинственная кнопка на кассетном магнитофоне "Легенда"? Нажмёшь на неё, и бодрый записанный голос начинает унылым басом тянуть медленно-медленно:
                    Мали-и-и-новки заслы-ы-ы-ша голосо-о-о-ок...
   Если же записать на медленной скорости, а потом пустить на нормальной, будет частить и пищать, как Буратино в плену у Карабаса-Барабаса. Зачем это всё? С какой целью придумано безымянным рационализатором, а потом сделано на заводе? Непонятно.
   Какие-то стрелочки на другом магнитофоне, "Весна", которые качались туда-сюда во время звучания. Это для чего? Для какой пользы?
   Школа тоже была со странностями. Кроме кармана на физкультуре, она предлагала нам промокашки, которыми нечего промокать. Бутылки канцелярского клея, которые сверху нужно было проткнуть чем-нибудь острым, а после окончания работы закрыть дырку швейной булавкой с шариком. Клеевые подтёки причудливо застывали возле дырки. Их было очень приятно отколупывать. А сам клей очень противный был.
   В каждом наборе акварельных красок обязательно имелась тёмно-фиолетовая. Она всегда оставалась нетронутой на фоне закончившейся в первую очередь жёлтой, протёртой до дна красной и светло-зелёной. И покупали новый набор, и снова была в нём бесконечная тёмно-фиолетовая.
   Но мы не придавали этому значения. Взрослые придумали - значит, зачем-то им это нужно и важно. И они знают, что положить в тот карман, куда поставить самовар и что покрасить в фиолетовый цвет.
   Теперь мы сами взрослые, но нелепого и странного в жизни отнюдь не стало меньше. И когда я вижу, что люди творят с собой, с ближним своим, с миром своим, в голову невольно приходит мысль: лучше бы карманы пришивали к спортивным штанам, что ли. Или надёжно прятали электрический самовар от коллеги-юбиляра, чтобы он не обрадовался раньше времени.