Прощайте, кеды!

- Крош! Ты кеды спрашивал

 тридцать девятый размер. Привезли!

- У меня уже сороковой.

- Сороковой тоже есть.

- Ладно, зайду.

Фильм "Каникулы Кроша" 

   Если так и дальше будет продолжаться, то мне, чего доброго, уже на днях придётся сказать всем моим кедам: прощайте! До нового тёплого времени года прощайте, дорогие кеды мои! До встречи, нежно-сиреневые в цветочек. Синие, не обессудьте. Белые, тоже не поминайте лихом.

   Потому что уже не могут ваши тонкие подошвы, ваши матерчато-резиновые сущности. Длинные шнурки шелестят мольбой. Я слышу, я знаю. И ноги мои отзываются мгновенно. Мокнут и мёрзнут. Мёрзнут и мокнут.

   И твердеет земля. И ночь отхватывает от светлого с каждым разом кусочек побольше. И аппетит её беспределен. Будет стараться, пока не останется совсем маленький, жалкий огрызок.

И тучи над городом длиной в целую тысячу лет. И дождь не меньше.

   Прощайте, кеды! Спасибо за долгие прогулки, за лёгкую удобную поступь и неутомимость. За яркие дни, за тихие вечера. Теперь лежите в своих коробках и думайте о хорошем.

   С тех пор, как мы впервые встретились, столько раз твердела земля. Столько дождей утекло. Вечеров, дней, больших ночей. Столько прошло холодных времён...

   Это была, если угодно, смена социального статуса. Наконец-то, после надоевших детсадовских белых чешек, в которых мы ходили по кругу то с обручем, то с палкой под бравурные звуки фортепиано! Школьная физкультура требовала совсем другой обуви.

   Теперь мы ровняли строго по линейке закруглённые резиновые носочки. Размер преимущественно 31, верх матерчатый тёмно-синий. А сбоку мяч.

   То были кеды. И, отчаянно не любя физкультуру, я твёрдо знала, что в тёмно синие, а сбоку мяч обувались лучшие представители человечества и ближайших окрестностей. Например, волк из мультфильма "Ну, погоди!" И оба "электроника" (Прямо в школу - в кедах! А нашим мальчикам не разрешали. Но там и школа была вся какая-то не такая - рисование на мольбертах.)

   Синие кеды носил совсем не похожий на наших вожатых весёлый неунывающий Иван Ковалёв из фильма "Завтрак на траве". Вот он промок под проливным дождём вместе с девушкой (тоже вожатая, но вполне обычная, похожая на наших), забежали к третьей вожатой обсохнуть и отогреться. А у неё пирог уже готов.

Съели они пирог и давай романтично переговариваться.

 - Он пахнул земляникой.

 - Черникой.

 - Лесом.

 - Дождём.

 - И чем-то ещё...

 - Чем? 

 - Не знаю...

И - взгляд многозначительный, в самую душу. Тут третья, невлюблённая, вожатая и говорит:

 - А я знаю. Жжёной резиной. Ванины кеды горят.

И крупным планом: раскачиваются над включённой плиткой, уже слегка почернелые. И пар от них валит.

   Кеды горели. Размер 31, 32, 33... В четвёртом классе бабушка купила мне сногсшибательные вьетнамские. Они были куда изящнее синих, а сбоку мяч. Легче, красивее.

   Но и они в своё время тоже стали малы. А потом наступила эпоха кроссовок. Как правило, белых кроссовок. Мы были уверены,что это прекрасно, мы стирали шнурки. Но въедливая городская грязь-сажа никак не хотела отстирываться. А мы тёрли её изо всех сил хозяйственным мылом, чтобы снова сверкало у нас на ногах.

   Мы тогда думали, что всё - прощайте, кеды! Но однажды они появились снова, с новыми лицами. В горошек, в цветочек и просто яркие. И все увидели, что это хорошо. С платьями, с юбками, с джинсами - хоть с чем.

   Я тоже несла на ногах свои другие кеды, свободная от физкультуры и пионерского лета. Пока на смену бесконечным прогулкам не пришёл бесконечный дождь. И ночью местами до нуля, на почве заморозки. Поэтому - прощайте, кеды! До лучших времён. Как говорил почтальон Печкин, у нас в кедах зимой даже студенты не ходят.