Жёлтый свет

Иные дни похожи на вдох: Земля наберёт побольше воздуха и 

замирает – ждёт, что будет дальше. А лето не кончается, и всё тут.

В такую пору на обочинах буйствуют цветы, да не простые:

 заденешь стебель, и окатит тебя ржавый осенний дождик.

 Тропинки, все подряд, словно бороздил колёсами старый 

бродячий цирк, теряя разболтанные гайки. Рассыпалась

 после него ржавчина под деревьями, на речных берегах

 и, конечно, у железной дороги, где раньше бегали локомотивы;

 правда, очень давно. Нынче эти рельсы, обросшие пёстрой чешуёй,

 томились на границе осени.

– Глянь-ка, Дуг, – заговорил дед, когда они возвращались в город с фермы.

У них в кузове фургона лежали здоровенные тыквы, числом в шесть штук,

 только-только снятые с грядки.

– Видишь цветы?

– Да, сэр.

– «Прощай-лето», Дуг. Такое у них название. Чуешь, какой воздух? 

Август пришёл. Прощай, лето.

– Ничего себе, – сказал Дуг, – тоскливое у них название.

Р. Брэдбери "Лето, прощай!"

   Если бы не синее-синее небо с прожилками облаков и листья, которые даже не думают выглядеть моложе своих лет (август - значит, август), может показаться, что это внеплановое 1 января какое-то втиснулось не в своё время года. Потому что утро не то чтобы раннее, а тихо и пусто до горизонта. Ни одного человека на улице. То есть абсолютно. Ни одного ветра.
   Только все не спят в это воскресенье, а все уехали. Кто на дачу, а кто и далеко. Подсчитали: успеть к началу учебного года. А кто-то и подсчитывать не стал: подумаешь, начало учебного года! Так некстати, в самый разгар, когда всё ещё возможно. Ведь лето уходит!
   Но мне не времени года жалко, не названия, а какого-то другого лета. Поверх синевы, поверх старого зелёного в воздухе разлит таинственный жёлтый свет. Это он заставляет поёживаться, когда выбегаешь прямо с утра из подъезда, потому что внезапно закончилось молоко или ещё что-нибудь такое необходимое в начале дня. Когда выбегаешь из подъезда без куртки, а тут нА тебе - уже и вторая половина августа. Скажи, откуда ты взялась?
   И наш экстремальный климат тут как тут - мурашься и беги! А что? Мне нравится. Не переношу кондиционеры. В жару маюсь душой и телом - не моё, пусть проходит. Жду жёлтого света. И не было ещё такого случая, чтобы жёлтое не наступило.
   Самых тревожных, самых основательных жёлтый свет предупреждает: приготовиться! И вот уже первые два человека выходят на пустую улицу - за рюкзаком, за тетрадями, за атласом мира, за белой блузкой и туфлями увеличенного размера.
   Чтобы потом, когда все, кто с моря и самолёта, начнут метаться в поисках, с великим облегчением думать, что нас-то не касается, у нас камень с плеч, вплоть до носков по физкультуре.
   И не спеша резать на завтрак огромные красные и жёлтые помидоры последней спелости. Посыпать солью, посыпать перцем. Стараться, чтобы ветчина и сыр получились тонко, вкусно. Обмакивать в мёд нового урожая оладушки прямо с чугунной сковороды. Запивать свежезаваренным чаем. И кажется, что всегда так будет, и нет в этом мире никакой физкультуры.
   Поёживаться, но окно не закрывать. Скоро день, скоро потеплеет. Не было ещё такого случая, чтобы не потеплело.
   В августе прошлого года я ела лимон. А один из цветочных горшков пустовал вместе с землёй. И я решила закопать туда лимонное зерно - вдруг получится? Поливала, и получилось.
Зелёный росток долго оставался маленьким, но за последнее лето очень вытянулся. Теперь сквозь него можно смотреть на жёлтый свет воскресного утра - как будто два уходящих лета наложились друг на друга. Как будто я вырастила август у себя на подоконнике.
   А где-то в памяти летит паутиной третье время. Там воздух, которого больше нет нигде в мире. И навсегда прекрасные лица. И светлая грусть. И тайное понимание - что это времени года конец, а лето не кончается. Не кончается, и всё тут. Это просто вздохи Земли.