День рождения Пушкина

  

   В тот день, когда А. С. Пушкину исполнилось ровно 200 лет, в Новосибирске шёл проливной дождь. Я же томилась в застенках родильного дома №1. Называлось это... Я предлагаю изъять из русского языка и предать вечному забвению пугающее словосочетание "лежать на сохранении". Я не понимала, что делаю в этом ужасном месте, но сказали, что зачем-то надо. А я зачем-то поверила (всё-таки у крайней молодости есть свои минусы).
   У кого-то в нашей палате обнаружили гепатит, и все мои соседки испарились в мгновение ока. А мне нужна была какая-то бумажка, чтобы предъявить её на работе, чтобы оформить декретный отпуск... Уйдёшь - и бумажку на дадут. Значит, нужно "наблюдаться"до последней нервной клетки, до финальной горючей слезы.
   Это был нескончаемый страшный сон. Несколько раз на дню в палату, полную металлических кроватных скелетов, приходила санитарка, громыхая ведром. Сурово и тщательно она мыла с хлоркой все предметы, которые попадались ей под руку (меня, к счастью, не трогала). Мыла пол, мыла раковину, а потом растворялась в больничном воздухе, как привидение.
А за окном был юбилей Пушкина.

                                     Если жизнь тебя обманет,
                                     Не печалься, не сердись!
                                     В день уныния смирись:
                                     День веселья, верь, настанет.

                                     Сердце в будущем живёт;
                                     Настоящее уныло:
                                     Всё мгновенно, всё пройдет;
                                     Что пройдет, то будет мило.
   Я верила. Я очень надеялась, что когда-нибудь вырвусь отсюда. И всё пройдёт. Но никогда не станет милым тот бесконечный безглазый кошмар.
А 6 июня обязательно придёт новое. 
   Это сейчас день рождения Пушкина в нашем городе празднуют с размахом. А тогда, на заре двухтысячных, стояла крепкая сибирская тишина. И мы собрались вдвоём - я и моя студенческая подруга Ира, для которой весёлое имя поэта тоже не было пустым звуком. Если бы пришла такая нужда, мы вполне могли бы организовать тайное общество, скрываться в пещерах и подвалах. Пароль: "Тише, Маша, я Дубровский!" Отзыв: "Тройка, семёрка, туз!" Подвергаться гонениям, если нужно. И распространять в листовках Ирину курсовую работу "Образ монаха в ранней лирике Пушкина". Быть уличёнными и пострадать: отправиться в длительную южную ссылку. Например, в Тавриду. 
   К сожалению, никто не собирался нас преследовать. Знойная пыль и тишина, накрывшие город, дышали равнодушием. Хочешь - стихи читай, отращивай бакенбарды и длинные ногти. Не хочешь - так живи.
   Поэтому мы совершенно легально расположились в кондитерском кафе с пирожными и двумя бокалами красного вина.
Бокалы дзынь-дзынь. Поздравляем Вас, дорогой Александр Сергеевич!
   И тут звонит Ирин сотовый телефон. В кафе своды гулкие, потолки высокие. Ясно, чётко, отнюдь не приглушая голоса, моя подруга сказала в трубку:
 - Нет, дорогая, я не на работе. Я в кафе, день рождения Пушкина праздную.
Кажется, на нас оглянулись даже торты, выставленные в витрине. А стены, у которых, как известно, есть уши, внимали нам весь вечер.
   Так и повелось. С тех пор мы стали собираться каждый год. Наша компания постепенно расширилась до четырёх человек. Не думаю, что мы каким-то образом могли повлиять на культурную атмосферу нашего города. Но как знать?..
   Теперь всё по-другому. Теперь 6 июня стихи Пушкина доносятся отовсюду, многократно усиленные микрофонами и динамиками. По аллеям большого сквера в самом центре города прогуливаются персонажи произведений Александра Сергеевича (и сам он тоже нет-нет, да и промелькнёт). С ними охотно фотографируются даже те, кто не в силах отличить Евгения Онегина от Медного Всадника. В большом шатре сидят дети и смотрят по телевизору "Сказку о царе Салтане". 
   В прошлом году мы решили посетить спектакль "Пушкин", который, специально к знаменательной дате, привёз в наш город Сергей Безруков со своим театром (кто играл главную роль - сами догадайтесь). И очень порадовались за театральный Новосибирск. Потому что окончательно подтвердилась наша догадка. Если ещё 10 лет назад было легко отличить с первого взгляда, где актёр столичный, а где зауральный, то теперь глаза придётся понапрягать основательно. Когда мы посмотрели на игру Дантеса, сомнений не осталось вообще: наши не только не уступают, но местами и превосходят многократно.
   А может, это просто был не самый сильный состав? Или было так задумано - что главный всего один? Мы чувствовали себя так, будто перед нами развернули азбуку с картинками: вот это Пушкин, а это няня его, Арина Родионовна. Как будто нам, познавшим уже синус и тангенс, объясняют, что два плюс два - это четыре. Пушкин был смертельно ранен на дуэли, а жену его звали Натальей Николаевной.
   Спектакль длился без конца - четыре с половиной часа (а с поклонами и все пять). Уж полночь близилась, когда прогремел, наконец, роковой выстрел. В фойе томился в ожидании муж. А я томилась мыслью, что младший ребёнок, оставленный на попечении старшего, без меня не уснёт. А у старшего ребёнка завтра экзамен по физике. Вот такие бытовые мысли терзали меня, когда на сцене вовсю бушевала трагедия.
   Потом зрители  встали в длинную-предлинную очередь за автографом. А мы поспешно отправились по домам.
   Сегодня договорились снова - в маленькое кафе, где нас будут слушать лишь стены и торты. Поговорим о своём, филологическом. Потихоньку. Почти тайно. Так оно вернее будет, пожалуй.
С днём рождения, Александр Сергеевич!

                                      Что в имени тебе моём?

                                      Оно умрёт, как шум печальный

                                      Волны, плеснувшей в берег дальний,

                                      Как звук ночной в лесу глухом.

                                      Оно на памятном листке

                                      Оставит мёртвый след, подобный

                                      Узору надписи надгробной

                                      На непонятном языке.

                                      Что в нём? Забытое давно

                                      В волненьях новых и мятежных,

                                      Твоей душе не даст оно

                                      Воспоминаний чистых, нежных.

                                      Но в день печали, в тишине,

                                      Произнеси его тоскуя;

                                      Скажи: есть память обо мне,

                                      Есть в мире сердце, где живу я.