Современное искусство

 

   Картина современного художника Блинки Палермо "Без названия" была продана на аукционе за 1,7 млн долларов.
   Если вы тоже хотите картину без названия, а лишних двух миллионов у вас нет, не отчаивайтесь. Сделайте так. Возьмите лист бумаги. Ровной горизонтальной линией отчеркните снизу приблизительно четвёртую часть, закрасьте её голубым цветом. Верхние три четверти закрасьте синим. Теперь пусть как следует просохнет. Всё.
   Подумайте хорошенько: вы на самом деле никогда не мечтали стать живописцем?
   "Чем более ужасающим становится этот мир, тем сильнее искусство становится абстрактным", - сказал художник Пауль Клее.
   Неужели с нашим миром всё настолько худо? Не хочу даже морщить лоб, пытаясь найти глубокий потаённый смысл в двух разноцветных прямоугольниках. Или с людьми что-то не так, или с деньгами, которые они когда-то придумали - одно из двух.
   Назначив цену всему, пресытившись всем, чем только можно, люди принялись активно скупать пустоту. Кажется, она ещё никогда не стоила так дорого.
   Я не ценительница современного искусства. И когда смотрю фильм "1+1", я полностью на стороне Дрисса, чернокожего помощника парализованного миллионера Филиппа, а не его утончённого высокообразованного хозяина. В той сцене, когда Филипп присматривает себе в художественной галерее новую картину. На белой стене висит белое, забрызганное в углу красным. Филипп наслаждается созерцанием. Дрисс умирает от скуки.
 - Ну что, идём? Вы уже час на это пялитесь. Не пора переключить канал?
 - Эта картина излучает странное спокойствие, хотя в ней есть и жестокость.
Тут девушка-консультант вставляет между делом:
 - Она очень трогательна.
 - Красные пятна - это трогательно?! И сколько она стоит?
 - Кажется, 30 тысяч. Проверю, если хотите.
 - Да уж, вы проверьте. По-моему, цена чуть завышена.
Девушка уходит проверять.
 - Вы что, купите эту дрянь за 30 тысяч? Это невозможно!
 - Почему? Вполне возможно.
 - У чувака кровь пошла из носа, и он просит тридцатку?!
 - Скажите, Дрисс, как вы думаете, почему людей тянет к искусству?
 - Наверное, это прибыльно.
 - Нет, это единственный способ оставить след на земле.
 - Фигня это, Филипп! Я сейчас куплю краски на полтинник и наслежу на полную катушку. Ещё и синей добавлю бесплатно!
В результате оказывается, что картина стоит 41 тысячу. Филипп говорит: "Беру!"
   Но картины - это ладно. Никто не заставит меня купить неправильный зелёный круг на белом фоне. Я его и даром не возьму. В последнее время, услышав словосочетание "современная постановка", я не без опаски беру билеты в театр. И уже ни за что не прельщусь названием вроде "Ручейник, или куда делся Андрей".
   Но когда мы с моей бессменной театральной спутницей Ирой шли на премьеру с романтическим названием "Апрельской ночью" (комедия), ничто не предвещало беды.
Хотя сразу могли бы заподозрить неладное, с нашим-то театральным опытом.
   Все декорации состояли из трубы теплотрассы красного цвета, причудливо изогнутой на переднем плане. В первые 15 минут действия человек (по всем внешним признакам, творческая личность) обматывал эту трубу широкими бинтами (видимо, она символизировала главную артерию всех его исканий). Лечил или усмирял - непонятно.
Рядом танцевали танго нездешне одетые мужчина и женщина.
   Мы уже стали всерьёз беспокоиться, что время спектакля так и пройдёт в бинтовании трубы и странных танцах, но потом появились и реплики. К главному герою (он оказался драматургом) явилась Муза в мужском обличии, с усами, как у исторического персонажа С. М. Будённого, и стала давать советы, как надо писать.
Тревога и смерть - вот что главное. А любви не надо. И пусть не говорят.
   Странная танго-пара не забывала периодически появляться на сцене. И было непонятно, кто с кем танцует: мужчина с женщиной или женщина с мужчиной.
   В конце концов измученный художник провозгласил: они будут любить и говорить! И ушёл тоже танцевать за простыню цвета хаки, которая висела на заднем плане.
   Усатый Муза, не добившись своего, сгинул туда же, а следом за ним и танго-пара. Четыре тени слились в одну. Конец.
   Зал взорвался аплодисментами, в которых явственно читалось не "Благодарим за великолепный вечер", а "Дорогие, милые, спасибо, что без антракта! Не затянули, уложились в час!"
   Очередь в гардероб стояла молчаливая и шокированная. Очень хотелось процитировать одного из персонажей фильма "Человек с бульвара Капуцинов": "Сдаётся мне, это была комедия".
А ещё очень к месту вспомнился рассказ Наталии Толстой "Деревня".
   Две женщины, чтобы разнообразить свой деревенский отдых, отправились навестить семейство Яковлевых (представители местной интеллигенции, которые продали когда-то квартиру в городе, построили дом на земле, завели хозяйство и счастливы). А дочка Лена у них молодой драматург. Пишет пьесы, которые с успехом идут в театрах, и критики к ним благосклонны. Когда Лену просят прочитать что-нибудь из последнего, она не скромничает и не ломается:
«Шешай сидит на русской печи в космическом скафандре. Входит мальчик.
МАЛЬЧИК: Шешай, мама учит мертвые языки. Скажи ей!
ШЕШАЙ: В Японии мох символизирует старость.
МАЛЬЧИК: Красноперая рыба опять вышла на сушу. Зачем, Шешай?
ШЕШАЙ: Я видел из космоса, как учительницы воровали еду в детских домах. Я видел мир без грима. Попроси мать принести земляных груш, я перехожу в другое измерение.
Из сеней появляется девушка с большим треугольником в руках.
Напевая финал Шестой симфонии Малера, она скрывается в подполе.
Шешай слезает с печи и начинает кружиться по избе. Потом подходит к окну и влезает на подоконник. С криком „Конец цитаты“ прыгает из окна».
Леночка кончила читать. Оля сидела не шелохнувшись, боясь встретиться с ней глазами.
— Очень интересно, Лена. — Татьяна достала пачку сигарет, и все молча ждали, пока она найдет зажигалку и закурит. — У меня только одно замечание: не совсем убедительна девушка с треугольником, мотивация ее появления.
Леночка улыбнулась.
— Татьяна Ивановна, ну что вы… Девушка — это совесть Шешая."
   И всё-таки этот мир, каким бы ужасающим он ни был, устоит в очередной раз. Мир не пропадёт, пока в нём есть над чем смеяться. Мир будет бороться до последнего. А кто-то непримиримый и упорный, прежде чем написать портрет, будет долго и пристально всматриваться в человека - в глаза его, в руки его, в третью пуговицу на его рубашке. А после возьмёт и создаст произведение искусства, да не современного, а простого. К которому во все времена так тянулись люди.