Ещё немного весны

   Первый час ночи. Только что наступил новый день марта. Прямо под моими окнами в полную силу работает снегоуборочная машина. Маленький такой трактор с жёлтой мигалкой, при виде которой немедленно вспоминается фильм "Кин-дза-дза". И всё вокруг - натуральная планета Плюк, только вместо песка - снег. Много, очень много снега.
   Маленький трактор ревёт мотором в ночи, с трудом разворачивается, формирует сугроб высотой в два человеческих роста. Я совсем не удивлюсь, если прямо сейчас распахнётся какое-нибудь окно и невидимый голос посоветует:
 - Цапу надо крутить, цапу!
 - На, сам делай! - предложит тогда человек из трактора. Он устал и тоже в этот час не рычаги хочет двигать, а спать.
 - Мне нельзя, я четланин, - скажет голос.
 - Уйди отсюда! - совсем разозлится человек из трактора. - Как советовать, так все четлане, а как работать...
   И его машина снова вгрызётся в снег.
   В городе Новосибирске очередное неопределённое время года. По улицам ходят рабочие с большими лопатами на плече, женщины с мимозами, мужчины в распахнутых куртках, подростки с большими рюкзаками, но без шапок и перчаток, всегда осторожные бабушки, всегда жизнерадостные дети.
   Совсем маленькая девочка рвётся на свободу из объятий девочки средней. Старшая девочка пытается разжать средние объятия. Трое падают в снег. Детская площадка со всеми своими горками засыпана по уши.
Высоко на дереве - воронье гнездо. Все вороны в этот час в небе.
   На всех нижних ветках висят птичьи кормушки, и к каждой ведёт отдельная тропинка. В этом году так много кормушек, потому что осенью было очень мало рябины. И когда я смотрю на них - на самую простецкую, сделанную из пустого молочного пакета, на резную верандочку, сработанную по всем правилам и с большим искусством - я понимаю, что хороших людей в этом мире всё-таки больше.
   Просто они тихи. Никто не замечает, как старательно расчищают они дорожку от каждого нового снега и никогда-никогда не забывают подсыпать свежий корм.
   Поэтому в нашем городе всегда будет много птиц. И рябина нынешней осенью уродится на славу.
   Ещё немного весны - и с крыш потечёт. И явятся миру куски чистого сухого асфальта, и застучат, зашуршат по ним роликовые доски. И стоящий на подоконнике пластмассовый тигрёнок, голова которого сама собой начинает раскачиваться из стороны в сторону от солнечного света, совсем потеряет покой.
   И пыль, спокойно и незаметно пролежавшая где-нибудь на люстре всю зиму, гордо выйдет из тени и бросится в глаза.
   Мой маленький сын спросил однажды: "Если смешать зиму и лето, какое время года получится?" Это самый лучший рецепт весны. Как будто кусок сливочного масла из морозилки бросили на горячую сковороду.
   Потом плюхнуть жёлтое озерцо в тесто (для увеличения сдобности), круговыми движениями замешать в кашу, плеснуть сверху щедрой рукой на вареники с картошкой. Гуляй душа, цвети тело! Для силы, для ловкости, для ума.
   Прячьтесь по углам, обладатели плохого аппетита. Ждите тайно своего августа, первого жёлтого листа и звезды падучей. И вся ваша осень - не смешанное с зимой лето, а лето, настоянное  на зиме. С льдистым привкусом, с тёмным осадком на дне, с пузырьками прошлого, с лёгким привкусом боли. Лучшее лекарство для старой души. И сны после него так тягучи, густы и многозначительны.
Ещё немного весны - и настанет осень.
   Но пока пыхтит до глубокой ночи трактор в моем дворе, крутится без устали жёлтая мигалка на его крыше. И мой город на тёмной стороне планеты медленно и неизбежно перетекает в новый день марта - со всеми своими спящими и неспящими, влюблёнными и балконными. С накормленными птицами и умными детьми. Со всеми четланами, которые советуют, и пацаками, которые работают.
   Усердно работают, а с неба всё падает и падает, не особенно разбирая, что там внизу за люди. То ли снег падает, то ли стихи. То ли стихи Бориса Рыжего.

                           Пока я спал, повсюду выпал снег -

                           он падал с неба, белый, синеватый,

                           и даже вышел грозный человек

                           с огромной самодельною лопатой

                           и разбудил меня. А снег меня

                           не разбудил, он очень тихо падал.

                           Проснулся я посередине дня,

                           и за стеной ребёнок тихо плакал.

                           Давным-давно я вышел в снегопад

                           без шапки и пальто, до остановки

                           бежал бегом и был до смерти рад

                           подруге милой в заячьей обновке -

                           мы шли ко мне, повсюду снег лежал,

                           и двор был пуст, вдвоём на целом свете

                           мы были с ней, и я поцеловал

                           её тогда, взволнованные дети,

                           мы озирались, я тайком, она

                           открыто. Где теперь мои печали,

                           мои тревоги? Стоя у окна,

                           я слышу плач и вижу снег. Едва ли

                           теперь бы побежал, не столь горяч.

                          (Снег синеват, что простыни от прачек.)

                           Скреби лопатой, человече, плачь,

                           мой мальчик или девочка, мой мальчик.