 |
| Люди в тёплом |
Люди в тёплом хранят под курткой жилетик вязаный,
Над руками перчатки, под шапкой светлую голову.
Люди в тёплом разные, отчаянно синеглазые,
Радость у них одна: по любому поводу.
Они ведут за собой машины, собак и утят на привязи,
Они баламутят небо, которое мёрзнет в лужах...
И мы, говорящие сложно, немногое можем выразить,
А им всё доступно. И смехом всегда наружу.
Мы укутаем их невесомость пером и пухом на вырост, понатуральнее.
Мы научим их букве А, зелёному, жёлтому, красному.
А потом соберёмся с духом, отправим в дороги дальние,
И отпустим руку, и будем на всё согласны.
Но пока - до двойной макушки полны доверием,
Непременно в обнимку с плюшевыми медведями,
Люди в тёплом летают, становясь метровыми Гулливерами,
В сладких снах своих – долгих, послеобеденных.
Над руками перчатки, под шапкой светлую голову.
Люди в тёплом разные, отчаянно синеглазые,
Радость у них одна: по любому поводу.
Они ведут за собой машины, собак и утят на привязи,
Они баламутят небо, которое мёрзнет в лужах...
И мы, говорящие сложно, немногое можем выразить,
А им всё доступно. И смехом всегда наружу.
Мы укутаем их невесомость пером и пухом на вырост, понатуральнее.
Мы научим их букве А, зелёному, жёлтому, красному.
А потом соберёмся с духом, отправим в дороги дальние,
И отпустим руку, и будем на всё согласны.
Но пока - до двойной макушки полны доверием,
Непременно в обнимку с плюшевыми медведями,
Люди в тёплом летают, становясь метровыми Гулливерами,
В сладких снах своих – долгих, послеобеденных.
Ириша, как красиво... как тонко...
ОтветитьУдалитьСвета, это с натуры писано. Один мой человек в тёплом, правда, вышел уже из возраста послеобеденных снов и плюшевых медведей, да и второй повыше метра будет. Но зато синеглазые - оба.
ОтветитьУдалить