Мурзик и Штирлиц

 

   Мурзик был чёрным котом моей школьной подруги Ольги (той, которая впоследствии стала доктором). Вернее, членом её семьи.
   Весной выпускного класса наиболее творческая часть нашего 11"Б" несколько дней подряд создавала огромную стенгазету на двух ватманских листах. Мы сидели в Ольгиной комнате, с упоением резали, клеили, красили, с лёгкостью придумывали смешное. Особенно досталось нашим детским фотографиям.
   Вместо того, чтобы из последних сил готовиться к письменным и устным экзаменам, мы развлекались на полную катушку. А двухкассетный магнитофон пел нам без перерыва что-то гитарно-романтическое. Поэтому во вдохновении дефицита не было.
   Мурзик периодически заходил в комнату - проконтролировать, всё ли в порядке. От наших объятий уворачивался и бесшумно исчезал за дверью. Он не понимал, что мы забыли на его территории. "Понаехали тут!" - явственно читалось на его широком лице.
   Иногда для настроения заглядывал Ольгин старший брат Костя, подбадривал грустного Мурзика: "Братан!" (это потому что один кот, а второй Кот). Но маленький чёрный братан всё равно уходил за дверь. Похоже, он презирал нас всей душой.
   Мурзик не любил, чтобы его гладили посторонние. А очень хотелось. Он был такой приятный на ощупь - мягкий, как беличья кисточка. Подушечки на лапах у него тоже были чёрные.
   Однажды, уже в студенческие годы, я пришла к Ольге в гости, и мы сели пить чай. Магнитофон снова ненавязчиво и непрерывно пел эпос того времени:
                              А ты сказала, что собиралась
                              С одним знакомым пацаном в кино.
                              Я предложил тебе другой вариант.
                              Ты согласилась, тебе было все равно.
   И Мурзик с выражением на толстом чёрном лице "Расселись тут!" мягко вспрыгнул на стол, точно приземлившись между чашками и печеньем.
   Моя подруга тут же схватила его поперёк туловища и понесла прочь. Но Мурзик всё-таки успел выразить свой протест - судорожно вытянул заднюю лапу и она угодила прямо в мой чай (не в хозяйской же чашке ноги мыть, в самом деле!). Хорошо ещё, что чай успел немного остыть. Большие жёлтые глаза стали ещё больше, но Мурзик не проронил ни звука.
                               Это внеплановый концерт на кухне.
                               Это подзарядка наших батарей.
                               Это способ чтобы не сойти с ума и не опухнуть.
                               Чтобы нам с тобою было веселей.
   Он был любимцем Ольгиной мамы. Каждое лето проводил на даче, где из года в год хранил верность одной и той же белой кошечке.
   Однажды Мурзик ушёл и не возвращался несколько дней. Раньше он себе такого никогда не позволял. В голову хозяев закрались чёрные мысли о чёрном коте. "Жалко Мурзиньку", - говорила Надежда Ивановна, Ольгина мама. Я тоже не представляла, как приду в этот дом, а Мурзика там нет?  И никто не сделает мне чай с кошачьей лапкой? Не посмотрит надменно и уничижительно с высоты своего малого роста?
Но прошли все сроки, а Мурзик так и не вернулся.
   Погоревали, да делать нечего. Решили взять в дом другого чёрного. Котёнка назвали Штирлицем - за цепкий, внимательный, холодный взгляд чекиста и привычку подглядывать за всеми членами семьи (а может быть, даже делать выводы и записывать).
   Характер чёрный Штирлиц, как и положено разведчику, имел энергичный; когти - большие и острые;шерсть - блестящую и атласную (что, как известно, является признаком молодости и несокрушимого здоровья).
   Как только Щтирлиц освоился на новом месте, обветренный в дальних походах Мурзик, которого уже много раз оплакали и считали пропавшим навек, вернулся на родную дачу. Немедленно съел целую пачку сосисок, напился молока и лёг спать. А потом был с почестями переправлен в городскую квартиру. И отстаньте все от него с этими своими нежностями!
   Теперь уже два чёрных кота - большой и малый - презрительно наблюдали, как я пью их чай, ем их печенье, сижу в их кресле.
   Между собой они не враждовали. У них были разные ценности и разные интересы. Мурзик уже начал стареть (и даже седеть), время проводил в созерцании и дремоте. Штирлиц прыгал, бегал, неутомимо собирал сведения для Центра. И тоже не любил, чтобы его гладили чужие.
   Однажды Ольга сказала мне, что её папа слышал в какой-то телевизионной передаче про древнее поверье: если хочешь для себя большого и полного счастья, нужно сварить в котле чёрного кота. Всего лишь.
У нас может быть двойное полное счастье - пошутил папа.
   А Мурзик и Штирлиц тем временем продолжали спокойно наедать свои усатые лица. И было на Земле много, очень много счастья. Всегда разного, но полного - никогда. Человеку всегда не хватает какой-нибудь малости. Наверное, потому, что он очень любит всех своих чёрных котов.