Не забыть про "Ивана Васильевича"

 

Царь. Очень приятно

   Я думаю, не забудут ли на этот раз? Невозможно представить себе такое. Никогда не забывают. Хотя, казалось бы, зачем? Так ли уж необходимо? С "Иронией судьбы" всё ясно: с ней уже давно сроднились, срослись. Найдутся такие, у кого без неё, чего доброго, "Сельдь под шубой" встанет в горле многослойно. Да что там - Новый год возьмёт и не наступит. Но "Иван Васильевич меняет профессию" здесь при чём? Весело, смешно, сплошные цитаты - всё это так. Но где Иван Грозный, а где 31 декабря?
   А потому что красота-то какая! Лепота! Фоном ли, вполглаза, так-сяк, но будет обязательно. Вплывёт в дом вместе с запахом истомлённого в духовке гуся.
И тебя вылечат. И тебя тоже вылечат. И меня вылечат...
Ни за что!
   Правильно угадали люди, заправляющие в телевизор программы. "Иван Васильевич меняет профессию" - фильм самый что ни на есть новогодний. Это карнавальный фильм.
   У него есть много родственников в киномире. И первый среди них, конечно же, "Джентльмены удачи". Маскарад, подмена одного другим правят миром, выкручивают его, как кубик Рубика. Жулики, не в силах противостоять педагогическому гению заведующего детским садом Евгения Ивановича Трошкина, в первый же день нового года с большим рвением начинают новую жизнь.
   Сам же Евгений Иванович, с успехом сыгравший роль рецидивиста по кличке Доцент, бегуна из общества "Трудовые резервы", старуху в платке ("Девушка, нам, пожалуйста, женские туфли: размер 42, 43 и 44") и Деда Мороза в придачу, только отмахивается. А милиционеры обступают, руки жмут: "Спасибо! Выручили!" Восторженный профессор потрясает над головой спасённым шлемом. Теперь Евгению Ивановичу остались сущие пустяки: убедить исправившихся нехороших людей, что он - это он.
   В чём природа смешного? Сделать не так, как привыкли. Перевернуть всё с ног на голову. "Гляди - царские ШМОТКИ! Переодевайся!" - радостно кричит Жорж Милославский, выбрасывая из сундука парчовое, бархатное, расшитое золотой нитью, украшенное перлами да смарагдами. Зато спортивный костюм с ужасными этими трениками из гардероба инженера Тимофеева "бесовская ОДЁЖА". Да какая одёжа, так - тело прикрыть. Но царь сказал, не поспоришь.
   "Сменить одежду - значит сменить судьбу", -  в старину люди смотрели на многие вещи серьёзно. Мы переодевается в яркое и блестящее, скрываем лицо под маской в дни веселья. Не для того ли, чтобы всемогущий Тот, кто раздаёт подарки, принял нас за другого. Обознался в нашу пользу. Может быть, так: "Послушайте, я не узнаю вас в гриме. Кто вы такой? Сергей Бондарчук? Нет! Юрий Никулин? Нет, нет, нет! Боже мой! Иннокентий Смоктуновский. Кеша!" И к груди растроганно припадёт.
   Правда, нередко случается и такое: "Ты чьих будешь?" "Вы меня извините, но что это такое: "чьих?" "Чей холоп, спрашиваю!"
И уже сам не рад, что ввязался во всё это.
   Но карнавал запущен. Кто ты будешь такой? Выбирай поскорей, не задерживай добрых и честных людей.
   Герои "Ивана Васильевича" находятся в состоянии вечного переодевания: снимают со стриженой головы парик, бросают шубу с царского плеча, подвязывают зубы  и тут же срывают повязку, чтобы понравиться царице. Импортная замшевая куртка, смирительная рубашка, красные сафьяновые сапоги торчащие из бесовских штанов. Кто во что горазд.
То ли ещё будет!
   И мы скоро так, и мы. Вот уже и ночь не за горами. И мелькающий время от времени в кадре чёрный кот предупреждает, готовит к чему-то немыслимому..
   Будет и пир, и путешествие во времени. И продолжение банкета. И, конечно же, танцуют все! И головы щучьи с чесноком, икра чёрная да красная. Нет, вот заморской, пожалуй, не надо, не сегодня.
                                    Счастье вдруг в тишине
                                    Постучалось (тук-тук-тук) в двери.
                                    Неужель ты ко мне?
                                    Верю и не верю...
   И проснувшись на закате следующего дня с головой пустой и новой, будем думать: не пригрезилось ли? По правде было? И если да, то хорошо ли сыграли роль? Не отплатили презлым за предобрейшее?