Никогда не была фанаткой

Честные фанаты

 Недавно мне приснился очень странный сон. Будто бы сижу я со своей подругой Ирой прямо в первом ряду в театре "Красный факел". Вот на сцену выходит один из артистов этой замечательной труппы, начинает играть драматическое. И тут мы в два голоса принимаемся с восторгом скандировать его имя (не буду здесь это имя называть, на всякий случай). Как болельщицы какие-то на соревнованиях "Мама, папа, я - спортивная семья".
   Дальше ещё хуже. Подбегаем к ни в чём не повинному человеку и начинаем уверять, что хотим с ним дружить. Прямо упор делаем на это: ПРОСТО ДРУЖИТЬ. Или как сейчас говорят, добавиться в друзья.
   Потом угощаем человека домашними пирожками с неясной начинкой и апельсинами. Мы задаём, по закону жанра, дурацкий коронный вопрос: "У вас что, в трудовой книжке прямо так и записано: артист?" На что известная всему театральному Новосибирску личность с достоинством отвечает: "Да. А ещё у меня там написано: сценарист!"
   Самое интересное, что я прямо тут же, во сне, отметила про себя, что артист-сценарист - это никуда не годная рифма. Дальнейшее - смутно.
   Ужас. Чего только не вытворяет с нами это подсознание! А я-то всегда гордилась тем, что не фанатка. Нет, мне может нравиться. Мне многое нравится. И многие. Но чтобы плакатиками потрясать, гримёрки осаждать, фан-клубы всякие, поймать на лестнице и заставить с собой сфотографироваться... Не моё, никогда в жизни. Дикое это что-то, суетное, ненастоящее.
   Всего один-единственный раз в жизни я взяла автограф. У негра. Когда я училась классе в 4 или в 5, он пришёл к нам в школу. Он был за мир и дружбу. Накануне нам всем сказали принести с собой открытки. Мы их отдали борцу за мир, и на каждой он начертал зелёным фломастером: от Карлоса, и дальше неразборчиво.
   Но фанатизмом-то здесь никаким не пахло. Просто интересно было принести домой и показать родителям послание с другой планеты. В те годы встретить в Сибири снежного человека можно было чаще, чем человека чернокожего.
   Спустя года 2-3 в стране появилось, как из-под земли, много певиц и певцов, которые по возрасту вполне могли называться взрослыми именами, но почему-то предпочитали детские (иные из них - до сих пор предпочитают). И появилось много их песен, одна другой краше.        Собственно говоря, текста в них не было никакого, музыки тоже, голос у исполнителя тоже чаще всего отсутствовал напрочь. А популярность была. В этом есть одна из величайших загадок нашей Вселенной.
   В то время я как раз начала сочинять стихи и понимала умом, что "Ласковый май" поёт криво: "Закат окончил летний тёплый вечер", и солиста не спасёт даже то, что он сфотографирован на развороте журнала в джинсовой безрукавке и с цепью на шее. "А мы с Наташкой по двору идём и нет нам дела больше ни о чём!" Про "Рашен гёрл" я вообще ничего говорить не буду, нет у меня для неё никаких слов. И букв тоже нет.
Но это переписывалось с кассеты на кассету. И "На-на" с "Технологией" тоже.
   Было и другое. Весь чёрный Виктор Цой со своей чёрной звездой. И глубоководный Вячеслав Бутусов. И прочие, не вписывающиеся, протестующие и никого не выбирающие. А меньше всего им нужен именно ты.
   Любили всех - до значка на груди, до надписи в лифте, до закапанных слезами страниц девичьего дневника.
   Может, это грипп такой, с опухшим горлом, жаром, постельным режимом, полночным бредом, бросанием на стены в корчах? Наполовину пустое тело подростка - вечно пустое наполовину, какой бы не забрасывали его пищей заботливые родители или жестокий мир.
   Потом, когда тело притормозит, остановится, пройдёт и жар, и крик, и бред. А человек останется.
   Я всегда радовалась тому, что не фанатка. В те годы я начала сочинять свои стихи. Это был и протест, и вырванный с мясом автограф, и плакатик. Только не снаружи, а внутри. И бесконечные перематывания с подпеванием - тоже внутри.
   Может быть, поэтому и снятся теперь сценаристы по трудовой? Они-то знают, как надо.
Пойду-ка посмотрю, к чему это: кормить во сне ярко-оранжевыми апельсинами артиста драматического театра?..