Никто не хотел мыть супницу

   Если у вас когда-нибудь была свадьба, кто-нибудь из родственников обязательно должен был подарить вам столовый сервиз в большой коробке. На тот случай, если к новой семье неожиданно нагрянут гости - 6 или 12 персон (считая хозяев, естественно).
   У каждого должна быть тарелка, глубокая и мелкая, в центре большое блюдо с едой и один на всех соусник замысловатой конфигурации. Лишь супница одиноко простоит в шкафу весь вечер. И нет в кухонном хозяйстве предмета более бесполезного.
   С супницей может конкурировать разве что толстая фарфоровая лопатка для торта. Или пружинный держатель для бутылки - чтобы сосуд не стоял плебейски на столе, а красиво полунаклонно и томно зависал под углом. Пружинный держатель можно подарить на Восьмое марта под лозунгом "Сделай свой быт более изысканным", а пользоваться им всё равно никто никогда не будет. Быт нынче стремится к удобству.
   Супница автоматически перекочевала в сервиз из тех времён, когда суп сначала подавали, а потом уже наливали. Несли из кухни длинными коридорами, помахивая ситцевой юбкой, торжественно водружали на стол. Время обедать. И всем приятного аппетита.
   Супница умерла, когда тот, кто готовил, стал есть приготовленное, а съевший стал мыть за собой посуду. Чтобы не добавлять себе ненавистной работы, супницу убрали куда подальше и забыли.
   Иногда её всё-таки показывали по телевизору. В фильме "Москва слезам не верит" жители спального района обедают на своей кухне площадью 5 квадратных метров за столом, куда четвёртый человек уже не влезет. А в центре стола - супница. Видите, люди, и вы так можете.
Украсьте супницей свой приём пищи, товарищи!
   А товарищи упорно не верили, как Москва, и предпочитали непосредственно из кастрюли - половником да по тарелкам в цветочек. Как в другом фильме - " Любовь и голуби": "Садись с нами, дядь Мить." "Можно."
Никто не хотел мыть супницу.
   Нам подарили на свадьбу сервиз столово-чайный. Чтобы можно было накормить-напоить в одном стиле. Ручки на чайных чашках были практически без отверстия, взяться за них можно было только изящно - большим и указательным пальцем. Мизинец при этом сам собой жеманно оттопыривался. Персоны женского пола в основном справлялись, а персоны их сопровождающие просили себе нормальную посуду, сделанную для людей, а не для персон.
Неприкаянная супница долгое время стояла без дела. В конце-концов я решила, что для чего-то же она появилась на свет. И стала складывать в неё выловленные из кастрюли готовые вареники. Сверху кусочек масла, всё накрыть крышкой и - в центр стола, как наши предки в пенсне и сюртуках завещали, как телевизор когда-то намекал.
   Супница, долго храня тепло своего содержимого, не торопилась покидать почётное место. И мы не торопились, не спеша подкладывая себе горяченькой добавки. Если вареники с картошкой, постепенно их останется на дне ровно три. Или четыре. Их уже никому не надо. До поры до времени. До позднего часа, когда в глубине квартиры вдруг зашевелится кто-то и чем-то будет позвякивать некоторое время. Потом всё стихнет. И утром я увижу в раковине для посуды одиноко стоящую супницу с одиноко лежащей в ней вилкой.
   Нет, вилку после себя можно было бы и помыть, конечно. А вот супница... Тут я всё понимаю.
Никто не хотел мыть супницу.