Запасной мозг

    У моего сына Игоряна есть большой разноцветный конструктор. В него входит железная дорога со всеми атрибутами, машинки и целый отряд пластмассовых человечков. Рта и глаз у них почему-то нет, только нос. Он является ориентиром, указывает, куда должны быть развёрнуты руки, поскольку спереди и сзади люди выглядят совершенно одинаково.
   Их головы похожи на уменьшенную раза в два копию половинки упаковки от киндер-сюрприза (когда из неё уже вынули игрушку). На голову можно надеть по желанию: кепку, шлем, каску, спортивную шапочку или ушанку, а в руки дать инструмент: пилу, топор,молоток или лопату. Можно даже в каждую руку дать по инструменту - пусть левая пилит, а правая забивает гвозди.
   На сегодняшний день это любимые персонажи моего сына. Они строят города, наводят мосты, прокладывают дороги, рубят деревянные избы, спасают потерпевших кораблекрушение и добывают сокровища (каждый раз побеждая дракона). Истории длинные, остросюжетные, многоплановые. В основном бесконечные.
А называются эти пластмассовые люди в касках и ушанках - мастера.
    Однажды вечером Игорян подошёл ко мне, держа в руках одного из мастеров. Небрежно снял с него каску и сказал: "Смотри, что папа сделал!"
   Я заглянула внутрь пластмассовой головы и увидела, что пустоты там больше нет. Вместо неё в углублении лежит аккуратный пластилиновый мозг, очень натуралистично и правдиво разделённый на два полушария.
"Он как Страшила! - прокомментировал сын. - А папа как Великий и Ужасный Гудвин."
В это время Мудрый папа в другой комнате без устали лепил мозги другим мастерам.
"А как же извилины? - спросила я. - Где они? Без извилин мозг недействителен."
"Папа, где извилины?" - строго спросил Игорян. Есть у него такое качество характера - всё должно быть попендикулярно. Если видит на улице поваленный дорожный знак, говорит: "Давай поднимем!" И я терпеливо объясняю, что мама не Геракл. (К разбросанным по всему дому игрушкам, правда, относится спокойно - пусть валяются.)
А тут такой непорядок - мозг без извилин.
"Вы присмотритесь как следует", - сдержанно ответил папа Игоряна, у которого тоже есть в характере: чтобы всё попендикулярно.
   Я присмотрелась. На пластилиновом мозгу мастеров красовались уникальные и неповторимые отпечатки пальцев другого мастера.
   Так люди с инструментами обрели ум. А истории про них стали ещё остросюжетнее и запутаннее, что неудивительно.
   Было бы неплохо иметь такой запасной мозг, съёмный. Мозг-вкладыш. Один - для взрослой жизни: заботы всякие, полезные покупки, сложные отношения, надуманные проблемы. А другой - для общения с детьми: чистый и свежий, проветренный и просушенный на солнышке.
Дети совсем иначе мыслят, они такие мастера! Мир им дан по-другому.
   Я, например, думала в детстве,что стоит только опустить в почтовый ящик письмо, и оно какими-то неведомыми путями, тайными тропами немедленно отправляется в путь. Таинственное пространство внутри ящика откуда-то узнаёт адрес, считывает непонятно зачем нужный корявый индекс, а потом отсылает конверт куда следует.
   А через некоторое время таким же чудо-способом вкладывает ответ в наш индивидуальный ящик, вместе с газетами и журналом "Весёлые картинки".
   Я была разочарована, когда узнала, что к этому процессу прикладывают руку люди. Взрослые прочитали: "Это - он, это - он, ленинградский почтальон!" И в мире стало одной тайной меньше.
   Ещё я думала, что если выключить телевизор на самом интересном месте, мультфильм или кино замрут, как морская фигура в игре "Море волнуется". Можно включить потом в любой момент и смотреть продолжение.
   Правда, я очень быстро сообразила, что это не работает. Всё-таки мозги у меня были не пластилиновые и развивались, как и положено в том возрасте - не по дням, а по часам.
   Но ещё долго, наблюдая за природой из окна поезда, я следила внимательно за проводами, натянутыми между телеграфными столбами - не промелькнёт ли, не заскользит по ним срочная "Молния"? Ведь когда я спросила, каким образом дойдёт наша телеграмма до бабушки, родители сказали: "По проводам". Но мне ни разу не повезло, хотя я проводила довольно много времени у окна.
 С бабушками тоже было интересно. Обе они жили далеко от нас. Я видела бабушек один раз в году - на летних каникулах. Поэтому приняла это как факт: небо голубое, вода мокрая, бабушка где-то там вдали. И когда мои подруги говорили невзначай, что сегодня к ним приходила бабушка, я недоумевала: ведь это не по правилам. Бабушка не может жить рядом, тем более в одной квартире. Бабушка - это один раз в год, очень далеко ехать.
   Чтобы понять детей, нужно вынуть взрослые мозги, а на их место вставить те, детские, которые верят в волшебную тьму почтового ящика.
   Когда мы с Игоряном садимся читать сказки А. Волкова, он сначала долго и пристально рассматривает карту Волшебной страны, нарисованную на форзаце. У нас старая серия, выпущенная Западно-Сибирским книжным издательством (ныне не существующим), со странно-прекрасными иллюстрациями Александра Шурица.
   Моему сыну нужно обязательно пройти всю дорогу, вымощенную жёлтым кирпичом, от начала и до конца. Встретить трёх друзей, добраться до ворот Изумрудного города. И - все в сборе - можно читать дальше.
   Однажды во время долгой прогулки мы зашли в кафе немножко подкрепиться. С нами были моя подруга Лена и сын её Артемий (чуть постарше Игоряна).
Определились, кто что будет есть. Игорь - пельмени. Тёма - драники. Согласовали.
   И в том самый момент, когда девушка-официант уже уже слушала наш заказ, Тёма внезапно передумал: "Я хочу пельмени!" "Нет я!" - взвыл Игорян. При этом у него сделалось такое скорбное, глубоко несчастное лицо, что девушка-официант не могла удержаться от улыбки.
   Я поняла: мой сын решил, что в недрах этого заведения сейчас специально для него будет приготовлена единственная, уникальная, индивидуальная порция пельменей. И вот когда счастье стало так возможно, Тёма сказал: "Моё!" Сейчас уведёт из-под носа, выхватит из тарелки горяченькие и быстро покидает в рот. Пока задумчивый Игорян будет соображать, холерик Тёма будет активно действовать.
   Пришлось объяснять, что пельменей здесь сколько угодно. Каждый кто ни попросит, гарантировано получит свою порцию. И даже добавку, если потребуется. Игорян поверил, убрал с лица скорбь  и подвинул сахарницу, которая стояла не на месте.
   А когда пришли домой, проверил, на месте ли мозги у его мастеров. Мозги были на месте. Кажется, их даже стало немного больше. У нас у всех в этот день стало немного больше мозгов.