Пирог нетленный

  Великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин обладал превосходным здоровьем и отменным аппетитом. Персики ел килограммами. В Тавриде виноградом объедался. Простую русскую кухню очень уважал. И непростую. И нерусскую тоже. А всё, что Пушкину нравилось, он обязательно воспевал. Поэтому теперь мы так много знаем.
   Всякий, кто хотя бы раз в жизни читал роман в стихах "Евгений Онегин" просто не может не обратить внимание на эту яркую строфу из первой главы.
                                         Уж тёмно: в санки он садится.
                                        «Пади, пади!» — раздался крик;
                                         Морозной пылью серебрится
                                         Его бобровый воротник.
                                         К Talon помчался: он уверен,
                                         Что там уж ждёт его Каверин .
                                         Вошёл: и пробка в потолок,
                                         Вина кометы брызнул ток,
                                         Пред ним roast-beef окровавленный,
                                         И трюфли, роскошь юных лет,
                                         Французской кухни лучший цвет,
                                         И Страсбурга пирог нетленный
                                         Меж сыром лимбургским живым
                                         И ананасом золотым.
   Что здесь? Еда воспета. Много еды. Пушкин рассказывает, чем обыкновенно питался молодой светский человек перед тем, как отправиться дальше - в театр, на бал. Где ужинал, с кем, также упоминает между прочим. Как всегда, быстро, точно. Кажется, что герой примчался, оторвал зубами от ростбифа, забросил в рот пару трюфелей, глотнул из бокала, ананасом заел и полетел дальше. Дела, друзья мои!
   И завтра то же, что вчера. Главное - скорость побольше. "Пади, пади!" с дороги. Тогда может возникнуть ощущение, что человек занят, ему некогда, его ждут, увидимся позже.
Надо, надо время от времени перечитывать Пушкина, я не устаю это повторять. У него очень современные тексты.
   Вот Онегин входит в ресторан, и непонятно, кто кого сейчас будет есть. Потому что еда живее всех живых, а человек похож на заводной паровозик, который движется по заданной траектории. Как и все его записные кокетки. И нет у тех кокеток ни имени, ни лица.
Зато к каждому блюду, как паспорт, приложен чудесный эпитет. Там и отпечатки пальцев есть, и зубов, и гражданство указано, и даже семейное положение. Иногда прямым текстом, иногда по-пушкински.
   И очень жаль, что сейчас среди школьников всё меньше таких, кто заметит или хотя бы приостановится глазами на строчке "Вина кометы брызнул ток". Потому что несуразно как-то звучит. При чём здесь комета? Может, если пробка улетела, дело с космосом связано? А ток брызнул, потому что случилось короткое замыкание. Так Пушкин предсказал появление электричества. Ай, да ладно! Голову ещё забивать. Пушкин - гений, ему видней.
   И дальше читают. Или не читают. И, может быть, никогда в жизни не узнают, что вино кометы - это шампанское урожая 1811 года, и оно действительно связано с космосом. Тогда в Испании и Франции случилось очень жаркое лето, а следом длинная тёплая осень, что привело к небывалому урожаю винограда. А в небе в это время пролетала яркая большая комета, и люди решили, что это небесное тело так благоприятно повлияло на урожай, и назвали в честь него партию вина. А слово "ток" происходит от глагола "течь". Всё вместе - красивое освобождение знаменитого игристого вина из бутылки.
   Пушкин прекрасен тем, что любое слово принимает у него сразу все возможные оттенки и значения. Например, "трюфли, роскошь юных лет". Можно подумать, их старики не едят. Едят, ещё как. Только для них не трюфели роскошь, для них молодость роскошь, а трюфель сам собой подразумевается. А для молодых - наоборот: молодость сама собой разумеется, а гриб предмет роскоши. Даже не потому, что он деньгами дорог, а потому что избранный, только для своих.
Цвет общества поедает цвет французской кухни.
   А ростбиф окровавленный? Переставь ударение - окровАвленный - и выйдет грубо. Назови "говядиной с кровью" - и выйдет просто и плоско. А надо, чтобы возвышенно, достойно. Не для простых смертных истекает на тарелке знатный кусок мяса. Ну, и с улыбкой где-то глубоко внутри. У Пушкина опять получилось.
   Нельзя оскорбить личность лимбургского сыра, назвав его "сыром с плесенью". "Покрытый слоем "живой пыли", образуемой микробами". Вот что такое ел Евгений Онегин вместе с увесистым золотым ананасом.
   А нетленный страсбургский пирог явился однажды и на моей собственной кухне. На самом деле это никакой не пирог, а запечённый в тесте паштет. Род первых консервов. Во времена Пушкина "нетленности" добивались следующим образом: промежуток между паштетом и тестом заливали большим количеством жира и так везли из Франции в Петербург. А это ведь не один день.
   Но паштет не подвёл, выдержал, очаровал русских гурманов и гениев, вдохновил русских поваров, а также некоторых преданных поклонниц некоторых русских гениев.
   Сейчас Интернет предлагает множество рецептов этого блюда, и все разные. Скорее всего, Пушкин с Онегиным ели что-то совсем другое. Но всё равно ведь интересно.
   Свой собственный нетленный я создавала из трёх начинок: куриная печень (по правде нужна гусиная), язык, бекон. И множество других ингредиентов.
   Меня смутило количество исходного материала - полтора килограмма печени, полкило грибов... А потом подумала: утрамбуется, наверное. Паштет как никак.
   И приступила к отвариванию, обжариванию, перекручиванию. Это длилось и длилось. Наконец, обозревая кухню, заставленную большими кастрюлями и мисками с разными начинками, я убедилась в том, что Александр Сергеевич - большой шутник.
   Ничего не утрамбовалось. Один огромный противень отправился в духовку, остальную часть страсбургского пирога я разложила по маленьким баночкам и в ближайшие дни срочно навестила друзей и близких.
   В отличие от Евгения Онегина мы никуда не торопились. Ели свой нетленный несколько дней. И мне открылся ещё один смысл этого весёлого пушкинского слова. Нетленный есть бесконечный. Отрезаешь вечером кусочек, утром встаёшь - а пирог снова целый. На своём законном месте - меж сыром и ананасом.