Вафли и восьмидесятые

   Сейчас-то уже все знают, что сериалы - это не то, что нужно человеку для развития. Нечего там смотреть. Пустое одно. Убийство ценного невосполнимого ресурса, имя которому - время.
А среди всех сериалов самые ужасные называются ситкомы - с гомерическим хохотом за кадром, к месту и не к месту. Раздражают, вообще!
   Вот так я жила себе спокойно без сериалов. Совсем телевизор перестала смотреть, потому что любое кино можно ведь скачать. А кроме фильмов мне от телевизора ничего не нужно.
   И вот однажды вечером слышу я: включил мой супруг будто бы что-то по всем признакам сериалообразное. По ауре чувствую. Серии короткие, одна за другой (скачал без рекламы, понятное дело). И каждая начинается с мелодии, которую я опознаю с трёх нот (хотя нот там на самом деле гораздо меньше). Называется "Белые розы". В начале каждой серии зачин, присказка, которая заканчивается так: "Это было время моей молодости - мои восьмидесятые".
   И сериал весь называется тоже так - "Восьмидесятые".
Время моего детства.
   Я говорю: "Ну что ты смотришь этот лубок? Этот примитив. Мы-то с тобой знаем, как было на самом деле. А это всё на потребу, эксплуатация светлых чувств. Сплошное неправдоподобие и наигранность."
"Сейчас, - отвечает муж. - Это уже 5 сезон. Интересно же, чем всё дело закончится. Давай вместе смотреть".
   Вот ещё! У меня очередная книга не дочитана, ужин не приготовлен. У меня синдром блогера, в конце-концов! А сама на диван зачем-то присела. И тут будто околдовали меня. Сглазили. Морок напустили. "Запускай мне всё с начала, - говорю. - С самого первого сезона".
И стала смотреть - серию за серией, серию за серией...
Дочка из своей комнаты выглянула: "Боже, что это?"
   Сижу смотрю. А там в одной серии такой эпизод. Отец главного героя звонит брату, а к телефону подходит его жена. Гена говорит: "Тамара, позови Колю". "Он не может подойти, - отвечает Тамара. - Он сейчас вафли заворачивает".
   Это же понимать надо! Самая трудная, самая ответственная часть процесса. Вот именно горячую, с пылу с жару и надо крутить. А чуть остынет - сразу же начнет хрустеть и ломаться.
Ещё важнейшее правило - готовые вафли друг на друга ни в коем случае не складывать, пока не остынут окончательно. Не то получатся вялые и, наоборот, хрустеть не будут.
   Это твёрдо знают те, кто не понаслышке знаком с восьмидесятыми. Домашние вафли тогда пеклись без конца, потому что покупные есть было невозможно. Приторные, с толстым-толстым слоем белой (или коричневой) маслянистой начинки. Обычно мы её соскабливали, чтобы добраться до срединной вафли. Боковые отставали от начинки легко, оставляя после себя идеальную клетчатую поверхность.
   И не было большего разочарования, когда встаёшь в саду после тихого часа, а на полдник ждёт тихий ужас - эти самые вафли с яблочным или виноградным соком.
   К пятому классу я мастерски стряпала вафли - и дома, и вместе с подругами. Почти у всех у них были вафельницы и свой собственный, не такой, как у меня, рецепт.
   Были вафельницы старые, круглые. Они жарили без перерыва на всю ивановскую: 5 секунд - вафля, ещё 5 секунд - ещё вафля. Мы обжигали пальцы, заворачивая без отдыха.
   Наша вафельница была прямоугольной, повышенной крутизны. В определённый момент она отключалась, как утюг, спасаясь от перегрева. И тогда вафля в ней долго лежала бледной. Но мне как раз больше всего нравились именно такие. И чтобы никакой начинки внутри - будь это хоть самая лучшая варёная сгущёнка, хоть взбитые в самую густую пену белки.
Ничего не надо, только трубочку в крупную клетку. В чистом виде.
   А потом в магазинах появилось очень много очень вкусных вафель. И больших, и малых. С разными начинками, нежнейших, хрустящих.
   И я задвинула свою вафельницу в самый дальний угол кухонного шкафа. Потому что зачем? Вон же эти самые трубочки лежат на полке в гастрономе. Стоит ли обжигать пальцы?
Так продолжалось довольно долго. Так прошли годы.
   И вот однажды в субботу вечером наши мальчики ушли гулять, а мы с дочкой остались одни.
Как можно с пользой провести это благостное время?
   Например, можно спокойно почитать, зная, что на твою книгу никто не положит свою - какие-нибудь "Грибы для Чебурашки". И тогда свою книгу нужно будет отложить и завести в сотый раз: "Однажды Гена и Чебурашка собирали грибы. И у них плохо получалось. Всё время попадались мухоморы."
   А ещё можно сесть и написать новый рассказ. Сосредоточиться и написать. И поймать вдохновение. И никто не будет подбегать ко мне каждые две минуты с криком: "Мамочка, ты такая милая и похожая!" (спрашивала, на кого именно похожая - не говорит). А потом крепчайшим образом сжимать в объятиях, полностью подтверждая своё прозвище "мамин сибиряк".
   Через две минуты подойдёт с другой стороны: "Мамочка, прости, что мешаю тебе писать бло-о-о-г!" И снова крепчайшие объятия. Всё, мысль потеряна...
   Много, очень много чего полезного, нужного, приятного можно сделать в это благостное время.
   Но мы сели убивать ценный невосполнимый ресурс. Мы сели смотреть какие-то женские видео на ютубе. Вот смотрим, как нужно варить мыло-арбузные дольки (знаем точно, что сами никогда ничего подобного делать не будем, но завораживает!) и мыло-пирожное.
   А вот обзор покупок с какого-то китайского сайта. Вещи всё безусловно нужные. Вот гибкая пружина для выщипывания бровей. А потом ещё 50 маленьких пакетиков из органзы, накладные ногти для ног, которые не подошли по размеру. И раздвижная палка для селфи: прикручивай на неё фотоаппарат и ходи фотографируй себя издали - хоть сзади, хоть спереди.
   А когда смотрели, как готовят пиццу, почему-то вспомнили про домашние вафли. И думаем: а не состряпать ли нам прямо сейчас вафельный торт? Пропитаем его кремом из сметаны вместо того, чтобы видео смотреть.
   Сказано - сделано. Достала я вафельницу из дальнего угла. А сама помню, что для теста нужно много маргарина - целую пачку.
   Заглянула в холодильник - а маргарина там нет. Пришлось растопить всё масло, какое нашлось. Правда, нашлось мало. "Ладно, - думаю, - Авось и так хорошо будет".
   Вот что значит утратить навык! Вафли стали прилипать к крышке и плохо сниматься. Получалось кособоко и дыряво. Хорошо, что мы изначально задумали торт, и крем хоть немного скрыл это несовершенство.
   Вид у нашего торта был очень домашний. Настоящая ручная работа. Неладно скроен да крепко сшит. Едва дождавшись, когда он остынет, мы отрезали по кусочку и налили чаю.
   Что я могу сказать? Восхитительно. Не помню я такого случая, чтобы в домашней вафельнице получились невкусные вафли.
   А на следующее утро, после ночи, проведённой в холодильнике, наш торт (вернее, то, что от него осталось) стал совсем уж невероятным. Мы моментально съели его за завтраком.
   Если вдруг кто-то вдохновился и захотел вспомнить во всех деталях, как это было. И достать из дальнего угла заслуженную вафельницу. Не забывайте. Особенно мои коллеги по восьмидесятым, помните: маргарин, много маргарина. Чтобы удовольствие было полным.