Женька

Женька

   С начала восьмого и до конца одиннадцатого класса я сидела с Женькой. Она была отличница. Не из тех, которые берут предметы и учителей штурмом или измором. Не из тех, которые переписывают и пересдают до посинения и победной пятёрки. Женька была подлинной отличницей. У неё голова соображала. А у меня - нет.
   Думаю, что мне удалось окончить школу во многом благодаря Женьке, потому что предметов в программе было много, я же умела только писать сочинения.
   Женька сочинения терпеть не могла. Она выражала глубинную суть произведения или духовные искания его автора в двух-трёх предложениях, а потом мучительно выдавливала из себя оставшийся объём -  две-три страницы. И, разумеется, всегда получала пятёрку.
   Все наши одноклассники жили в основном неподалёку от школы - кто через дорогу, кто за углом, кто через двор. И только нам с Женькой приходилось ходить минут 15 в одну сторону, через парк Берёзовая Роща.
   Это был для меня колоссальный подарок судьбы, потому что по пути на уроки я всегда успевала перехватить Женькины тетради по физике, алгебре и геометрии. У меня была очередь №1. Поэтому когда одноклассники взволнованной и сплочённой группой шли к Женьке челом бить, им приходилось занимать за мной.
   Зимой какого-нибудь 1992 года мы выходили из холодной, как склеп, школы и шли домой через Рощу. Нашей главной задачей было донести до дома быстро промерзающее тело, поэтому мы практически не разговаривали. Изредка Женька говорила чёткую, логически выверенную  и полную высшего смысла фразу вроде: "Мне кажется, что мой нос сейчас отвалится." И мы размеренно шагали дальше: скрип-скрип.
   В другой раз, глухим октябрьским вечером, возвращаясь с какой-то школьной вечеринки, мы задержались в Берёзке - просто покачаться на качелях. Жуткий скрежет разносился по всей округе. Когда об этом случае узнала наша классная руководительница Эсфирь Натановна, она, со смесью ужаса и иронии, что-то сказала нам на тему "Берегись маньяка". Время было и правда очень смутное. Даже сейчас, когда поголовье маньяков сильно сократилось, меня не заманишь в тёмный парк, особенно если парк этот - бывшее кладбище. Но тогда мы летали себе на качелях - не зачем-то, а куда-то.
   Женька как-то ухитрялась понять всё: и про цепочки ДНК, и про органические соединения, и даже про тёмный арксинус. И когда я на контрольной по физике спрашивала в отчаянии: "Женька, Женька, какое физическое явление мы наблюдаем при засолке огурцов?!", Женька невозмутимо отвечала: "Диффузия." Сама-то она уже давно ответила на теоретический вопрос своего варианта: "Будет ли гореть электрическая лампочка в открытом космосе?"                            Соответствующая половина класса передавала знание из уст в уста, что было не очень трудно, потом что наша учительница по физике во время контрольных работ, как правило, мирно вязала носки.
   Я догадывалась, что лампочка скорее всего гореть не будет, но не знала почему. А Женька знала: будет гореть, и могла объяснить.
   На скучных уроках небдительных учителей  мы частенько играли в буриме. Надо сказать, что в этом деле я весьма преуспела. Женькиной гениальности игра не вредила, а мне очень помогала бороться со сном. Мы исписали целую пачку листов. Сейчас, к сожалению, я помню только один свой стишок, написанный на Женькины рифмы. Не шедевр, но чувства передаёт довольно живо:
                            Следующая химия.
                            От тоски я синяя.
                            Пусть не худшая из наук,
                            Всё равно ты мне не друг.
                            Вот защемило от мерзости сердце,
                            Будто туда насыпали перца.
                            Вот кто-то сел обречённо на стул,
                            Только не выдержал - крепко заснул.
   Все мои самостоятельные работы по химии были написаны Женькой. Непринуждённо сделав свой вариант, она быстро диктовала, досадуя на мою тупость: "Цэ-аш, чёрточка, цэ-аш-два, две чёрточки вниз..."
   В 11 классе Женька решила, что она будет поступать в университет. И целый год по воскресеньям, в любую погоду, при любом самочувствии ездила в Академгородок на подготовительные курсы. В единственный выходной! Утром! В такую даль!
А нравилось ей, вот что.
   Летом Женька поступила на факультет естественных наук, написав на "отлично" экзамен по математике (результат инопланетянина), а больше ей, как медалистке, ничего писать не пришлось.
   Как раз из-за математики Женька окончила школу не с золотой, как заслуживала, а с серебряной медалью. Наша учительница, которая очень гордилась своей принципиальностью, придралась к какой-то мелочи в работе и снизила оценку. Теперь в аттестате стоит у Женьки 4 и у меня 4. Совершенно очевидно, что справедливости в этом мире нет никакой, и даже не предвидится.
   Я знаю многих людей, которые вечно хотели научиться чему-нибудь такому. Но только Женька брала и училась.Танцевала, пела в хоре, расписывала камни, играла в театре... Теперь она кандидат биологических наук. Она живёт в Академгородке, а для души играет на трубе в камерном симфоническом оркестре.